безумие, соединенное с даром предвидения, поведение, идущее вразрез с общепринятым, но позволяющее, не взирая на лица, обличать грешников и призывать ко спасению через осознание собственного несовершенства и покаяние. Блаженые на иконах изображаются в том виде, в каком они совершали подвиг: обнаженными или с легкой повязкой на чреслах, в ветхих одеждах, с веригами на плечах. Фоном иногда служит панорама города или обители, где жил или подвизался святой (рис. 8).
Святые праведники – святые миряне, т. е. люди, жившие в миру, не имевшие монашеского звания и не принявшие мученическую смерть за Христа. Будучи семейными или одинокими людьми, они удостоились святости за особо благочестивый и угодный Богу образ жизни. На иконах праведных изображают в одеждах той же эпохи, в которую они жили (рис. 9). Основными элементами их иконографии служат: нимб, свиток, наименование святого, вид местности, где жил святой.
Благоверными называют святых мирян, которые имели княжеский титул или были правителями и которые, пользуясь своим положением, защищали и отстаивали Православную веру, а также своим личным примером являли образец смирения, незлобливости и кротости нрава. Их изображают или в царских ризах, или в воинских доспехах (рис. 10).
Художественная литература:
1. 2–3 русских жития (из хрестоматий, патериков или собрания житий св. Димитрия Ростовского)
2.3 Героический эпос средневековья
Героический эпос раннего средневековья представлен сагами. Древнейший пласт эпических преданий – языческий. Принципиальное отличие исландского (скандинавского) эпоса от ирландского состоит в установке на историческую достоверность. Из исландских (скандинавских) саг мы узнаем о судебных полномочиях тинга и альтинга, о нравах «эмансипированных» женщин: о Халльгерд – жене Гуннара, не пожелавшей из злопамятства дать ему во время последнего боя прядь волос, чтобы смастерить тетиву для лука, но потом со зловещим смехом отомстившей за смерть мужа («Сага о Ньяле»). В главе V «Саги об Эйрике Рыжем» рассказывается об открытии Америки до Колумба: «Лейв[6] вышел в море, как только снарядился. Долго его носило по волнам и, наконец, пригнало к странам, о существовании которых он и не подозревал. Там были поля самосеянной пшеницы и виноградная лоза. Там были деревья, которые называются мёсур. Они взяли с собой образчики всего этого…»,[7] – пшеницей, видимо, назван дикий рис. Фарли Моуэт в книге «От ариев до викингов» собрал археологические свидетельства о таких плаваниях. В частности, он сообщает об американских длинных вигвамах странной формы, сужающихся к краям, остатков крыши которых археологам не удалось найти, ибо крышей, как считает Моуэт, служила сама перевернутая лодка. «Сага о Гисли» повествует о братской любви: Гисли берет на себя роль изгоя за убийство, совершенное его братом – Торкелем, сыном Кислого. Важнейшими событиями «Саги о Ньяле» стали крещение Ньяля с семьей и общая смерть в пылающем доме, приравнявшая Ньяля
Лейв – сын Эйрика Рыжего, выступает в саге как креститель Гренландии.
Сага об Эйрике Рыжем // Исландские саги. Ирландский эпос. – М.: Художественная литература, 1973. – С. 113.
