style="font-size:15px;"> Тряхнув волосами, я вышла на балкон, чтобы успокоиться и отрешиться от возмущения и волнения. Прикрыв глаза, я подставила лицо солнцу. Простояв так несколько минут, чувствуя, как ветер треплет мои волосы, я вдруг представила, что стою на вершине самой высокой горы. Улыбнувшись, я поддалась шальной мысли. Шагнула к перилам, забралась на них и, вновь закрыв глаза, раскинула в стороны руки.
– Я – птица, – прошептала я. – Свободная. Свободная!
Ветер обдувал разгоряченную кожу, играл волосами, и мне казалось, что это ласкающая меня невидимая длань одного из богов. Счастливчик Хэлл, он словно бы был рядом. Младший из всего пантеона, озорник и весельчак, любитель путешествий, он однажды оседлал ветер, и тот стал его верным скакуном и спутником, куда бы Хэлл ни решил отправиться. И сейчас он навестил меня, я точно знала это, и значит, всё получится, значит, я всё делаю верно.
– Шанни, – сдавленный возглас заставил меня вздрогнуть.
Взмахнув руками, я взвизгнула, но сумела удержать равновесие и обернулась к сестре, вышедшей на свой балкон.
– Слезай немедленно, безумица, – дрогнувшим голосом потребовала Амберли. – Ты же можешь сорваться и упасть!
– Если только кричать мне под руку, – ответила я, но спорить и упрямиться не стала, потому что сердце вновь заходилось, но теперь от испуга. Ступив на плиты балкона, я снова поглядела на Амбер и укоризненно покачала головой. – Зачем так пугать? Ты же видела, что я твердо стою на ногах.
– Но зачем?! – уже сердито воскликнула сестрица.
– Хэлл позвал меня, – я улыбнулась, глядя на недоумение, написанное на лице Амбер.
– Хэлл? – переспросила она.
– Странник Хэлл, Хэлл Весельчак, Хэлл Счастливчик, – ответила я и рассмеялась, рассматривая, как недоумение Амберли сменяется скептицизмом и укоризной.
– Шанни, ты совершенно сошла с ума, – объявила она мне, но я лишь отмахнулась. Своим чувствам я верила. – Тебе бы подумать о своем выходе, а не пытаться самоубиться или покалечиться в день рождения.
Я закатила глаза, сжала руками собственное горло и вывалила изо рта язык. Самоудушение не произвело на сестрицу никакого впечатления, и она продолжила читать мне нотации, неосознанно копируя мою матушку, слово в слово повторяя ее речи. Я слушала вполуха, наперед зная, что скажет Амбер. Всё это я слышала раз сто и знала назубок.
– Ты играешь с судьбой, Шанни, и это может плохо закончиться, – подвела итог своей речи сестрица.
Внимательно посмотрев на нее, я вопросительно приподняла брови, и Амберли пояснила:
– К чему было лезть на перила? Ты ведь разумна, а этот поступок – ребячество и глупость.
Пожав плечами, я отвернулась и, вновь подставив лицо ветру и солнцу, прикрыла глаза. Да, мне хочется сыграть, и может, это игра закончится не так, как мне видится, но первый ход я всё равно сделаю.
– Шанни, –
