временного пристанища, Наташа захлопнула калитку и бросила сапоги прямо на крыльце. Закрыв двери, прижалась спиной к стене и несколько раз шумно выдохнула. Постояв несколько минут, немного успокоила пульс и даже слабо улыбнулась, а потом неожиданно расплакалась. Короткий визит в деревню вымотал её почти так же сильно, как посещение онкодиспансера, а всё из-за напоминания о Никите. Ну сколько можно впадать в истерику? Сколько можно носить в себе обиду? Она же с психологом полгода убила на решение этой проблемы, а стоило незнакомому человеку просто спросить о «любимом человеке», даже без имени, и её снова накрыло удушливой паникой. Значит, не прошло и не отпустило. Может, поездка в глухомань такая же ошибка? Пока точно легче не стало. Мысли, обычно придавленные ежедневной рутиной и городской суетой, здесь, в деревне, зазвучали слишком громко.
Хорошо, что она побывала в библиотеке, лучше читать о чужих проблемах, сочувствовать чужой печали, чем проживать свою. Открыв клапан рюкзака, Наташа достала стопку книг и по одной переложила их прямо на пол. Последней оказалась толстая тетрадь в терракотовой потрепанной обложке, без названия и имени автора. Наташа погладила пальцем шершавую поверхность и раскрыла тетрадь на самой первой странице. Лист по диагонали пересекала витиеватая надпись с восклицательным знаком «Дневник!».
Наташа удивленно выдохнула. Как эта тетрадь оказалась в её рюкзаке? Судя по виду, очень старая и точно не книга. Видимо, она прихватила её в библиотеке, когда поспешно убегала от назойливой Вики. Наверное, стоит вернуть, это же, получается, воровство. Только как же неохота снова идти в деревню! Пусть пока останется у неё, рано или поздно ей придётся возвращать романы, вот тогда и отдаст.
Но на следующий день Наташа решила не расставаться с дневником, пока не дочитает до точки. Хватило всего пары страниц, чтобы заинтересоваться личностью Рыжего. Правда, вездесущий агрессивный индюк решил, что она давно не бегала по двору, и снова обеспечил ей принудительную физическую активность.
Прижав дневник к груди, Наташа оценила обстановку и ринулась к крыльцу. Индюк отреагировал с опозданием, догнал её уже на ступенях, но, получив пинок, скатился на траву.
– И так будет всё лето? – простонала Наташа, приоткрыв двери, но на крыльце уже никого не было. Когда уже приедет сосед и заберёт своего придурка в перьях. Его нужно на цепь посадить, а лучше запечь с яблоками.
Поставив чайник на плиту, Наташа села у окна и снова распахнула тетрадь. Книги её тоже отвлекали, но не так хорошо, как дневник неизвестного парнишки, так бесхитростно раскрывшего душу терракотовой тетради.
2 глава. Сюси-пуси, суслик, слабак
Столько всего хотел написать, но не знаю, с чего начать, событий не слишком много, а вот эмоций… Папа бы сказал, соплей с пузырями. Начну с важной мысли, чтобы потом не забыть, когда сам вырасту и обзаведусь потомством. Никогда не говорить своим детям «не знаю». Если что-то спросят, не отмахиваться от них этим дурацким объяснением. Уж лучше промолчать и потом найти ответ, чем вот так расписаться в своём неведении. Мне
