переливался на солнце всеми оттенками синего и голубого. Гондолу словно только вчера выкрасили в белый – ни пятнышка, ни потёртости, ни даже царапинки на трапе. Матово-серебристые лопасти замерли в обманчиво безопасной неподвижности, но легко представлялось, как они с пугающе-низким звуком взрезают упругий воздух, направляя колоссальный механизм в согласии с желанием капитана.
Но прекрасней всего были потоки морт.
Сердце дирижабля – двигатель; пока он спал, и потоки энергии медленно текли по проводящим серебряным жилам, опутывающим и баллон, и гондолу, и рулевой механизм, и лопасти, и выпуклые линзы навигаторов… Морт скапливалась в мирцитовых капсулах ключевых узлов, мерно пульсировала, и казалось, что весь дирижабль – это фантасмагорическое существо, дышащее, мыслящее, живое.
– Госпоже нравится «Штерра»?
– Нравится. Так его зовут? Дирижабль? – порывисто оглянулась Фог. В двух шагах позади неё стоял, сложив руки на груди, мужчина в возрасте полудня, облачённый в широкие брюки, на южный манер стянутые у щиколоток, и в короткую хисту с разрезами по бокам – наряд не степенного горожанина, но путешественника.
– Её, – лукаво уточнил незнакомец и склонил голову набок. – У «Штерры» душа капризной танцовщицы.
– Она ревнует к женщинам на борту?
– Иногда, особенно к таким красавицам, как госпожа. Впрочем, в нынешний рейс мы пассажиров не берём… Но я могу шепнуть словечко кому-нибудь из друзей. Куда желает отправиться госпожа?
– Мне нужно встретиться с капитаном Сидше Джай-роном для короткого разговора о некоторых общих знакомых, – склонила голову Фогарта, начиная понимать, кто этот скользкий мужчина, посматривающий на дирижабль как на ветреную, но бесконечно драгоценную любовницу.
Кольцо Дуэсы тускло сверкнуло в ржавеющих солнечных лучах – и снова скрылось под ниспадающим рукавом, но незнакомец успел разглядеть достаточно.
– Что ж, это другое дело. Я, капитан Сидше Джай-рон, прошу не отказать мне в любезности обсудить общих знакомых за пиалой травяного чая. Как ваше имя, госпожа?
– Фогарта Сой-рон, – сказала она. И, поколебавшись, добавила: – Киморт-учёная.
– Вижу, что киморт, – улыбнулся капитан, искоса глянув на парящий над брусчаткой сундук. – Прошу, следуйте за мной.
Вопреки ожиданиям, отправился он не к дирижаблю, а к питейному дому. Фог поморщилась, предвкушая погружение в отвратительную мешанину запахов и звуков, но внутри оказалось на удивление тихо, чисто и безлюдно. Молодой хозяин, продолжая составлять сухой букет из ягод и листьев, кивнул капитану, точно давнему приятелю, а Фогарту не удостоил и взгляда. Сидше невозмутимо проследовал в самый тёмный угол зала, к низкому столику с жаровней. Там на углях томился латунный чайник. Капитан любезно указал Фог на подушки и сам сел напротив.
– Выпейте сперва чаю, – улыбаясь, предложил Сидше. – И отведайте цукатов. Думаю, вам это пойдёт на пользу. Я могу на глаз отличить сытого человека от того, у кого во рту и крошки с
