align="center">106
Червяковский // ХЧ. 1876. № 1/2. С. 68.
107
Вся система Феофана выглядит следующим образом:
«Подобает рассуждать о Боге, созерцаемом либо в отношении к Себе самому, либо в отношении к миру.
О Боге в отношении к Себе самому
1) О сущности и существовании Бога, и Его общих свойствах. 2) О Лицах, их отношениях и свойствах.
О Боге в отношении к миру
Вовне созерцается Бог через Свои собственные действия, причем должно созерцать 1) основание (decretum) и изволение (consilium) действования вообще, 2) особые действия, коих два: творение и промысел.
Творение едино, хотя и должно созерцаться в двух объектах: 1) невидимое, 2) видимое.
Промысел двояк. Один – общий всему творению, коего субъектов два: 1) природа разумная, 2) неразумная. Другой промысел – особый, о человеке после грехопадения, который состоит в восставлении или искуплении человека Христом. Здесь должно рассуждать 1) о грехопадении первых людей и в лице их всего человеческого рода, 2) об Искупителе. Во Христе Искупителе трояко созерцается 1) таинство Воплощения, 2) служение Посредника, 3) Его двоякое состояние. Поскольку Христово искупление всякому предлагается, но не всякому приносит пользу, а только предуставленным, предуставлены же те, о которых предуведал Бог, что они не отступят от призвания своего, как говорит апостол, Рим 8. 29–30, – постольку необходимо будет сказать 1) о призвании, 2) о предоставлении и противоположном ему осуждении.
И опять: поскольку призванным и предуставленным тогда приносит пользу искупление, когда они ему приобщаются, постольку сказано будет и о приобщении, в котором созерцаются: 1) причина, заключающаяся в благодати; 2) образ или инструмент, который двояк: со стороны человека — вера, со стороны Бога — таинство; 3) плоды восприятия искупления, каковых четыре: оправдание, усыновление, освящение и прославление. Отсюда соответственно говорится о субъекте призвания, предуставления и искупления, сиречь о Церкви Христовой, положение которой также четверояко созерцается: до закона, под законом, в благодати, во славе» (ThCh. Т. 1. Р. 8–9).
108
К тому же выводу приходит и Червяковский: «…у него [у Феофана] учение о благодати, о слове Божием и таинствах отделено и поставлено впереди учения о церкви, которая есть только «субъект призвания, предопределения и искупления», т. е. в понятии о церкви оставлен только антропологический элемент, а теантропический, божественный – выделен в особый логический объем» (Червяковский // ХЧ. 1877. № 3/4. С. 325). Здесь, кстати, возникает и параллель с отношением Феофана к богословию – оно тоже у него Божественное (слово Писания) и человеческое (наука, его изучающая).
109
«Theologia Christiana» оканчивается трактатом о Таинствах, определяемых в системе преосвященного Феофана как данное Богом средство приобщения к благодати. Следующий, согласно системе, трактат о Церкви не написан.
110
Автору неизвестны специальные исследования на эту тему.
111
ThCh. Т. 9. P. 483–484.
