к этому периоду, видно, что глава Всероссийской Церкви относился к назначениям и перемещениям, совершаемым за рубежом, с полным доверием, а свои мысли на этот счет облекал в форму советов, а не приказов. В письме от 24 марта 1921 г., говоря о нестроениях в Америке, Патриарх Тихон не приказывает, а, скорее, просит архиепископа Евлогия посетить Соединенные Штаты: «Архиереев свободных много, но я просил бы именно Вас, как более авторитетного и знающего сии дела. Может быть Вам удастся примирить враждующих?» Узнав, что это распоряжение не исполнено, Патриарх в письме от 12 июня пишет: «Получил неутешительные сообщения о положении наших церковных дел в Сев[ерной] Америке (собственно – касательно Преосвящ[енного] Александра Немоловского) и, так как нам сообщили, что Вы заведуете заграничными Зап[адными] Европейскими церквами нашими и живете в Париже, то всю переписку по сему я <…> направил Вам в Париж, прося Вас съездить в Америку и разобрать тамошние дела. И оказывается, Вы не в Париже, а в Берлине, а в Америку будто бы поехал м[итрополит] Платон, который, быть может, и разберется там»[122].
И все же следует отметить, что отсутствие прямых распоряжений относительно образования высшего органа власти для зарубежного духовенства иногда приводило к сомнениям относительно законности Зарубежного ВЦУ. Признавали его не все. Об этом, например, говорил на Архиерейском Соборе 1922 г. Е. Махароблидзе: «С самого возникновения Высшего Церковного Управления <…> даже среди епископов было несколько лиц, которые заявляли, что это Высшее Церковное Управление не Высшее Церковное Управление, а самочинное сборище»[123]. Еще одно свидетельство принадлежит епископу Серафиму (Соболеву), который в 1923 г. писал: «Нельзя сказать, чтобы авторитет Высшей Русской Церковной Власти за границей <…> был непререкаем. Даже среди заграничных русских епископов не у всех одинаково наблюдалось надлежащее к ней отношение»[124].
Однако большинство архиереев все же признало необходимость единого органа управления для Зарубежья. Как отмечает протоиерей Н. Артёмов, «образование зарубежного ВЦУ <…> соответствовало церковному восприятию того времени»[125]. Согласно письму митрополита Антония (Храповицкого) от 30 августа 1926 г., в разное время Высшее Церковное Управление заграницей признавало до 35 зарубежных архиереев. Митрополит Антоний называет следующих иерархов, находившихся за границей в 1921 г.:
1) Адам (Филипповский), епископ Канадский;
2) Александр (Немоловский), архиепископ Северо-Американский и Алеутский;
3) Анастасий (Грибановский), архиепископ Кишиневский и Хотинский;
4) Антоний (Дашкевич), епископ Алеутский и Аляскинский;
5) Антоний (Храповицкий), митрополит Киевский и Галицкий;
6) Аполлинарий (Кошевой), епископ Белгородский;
7) Вениамин (Федченков), епископ Севастопольский;
Переписка Святителя Тихона Патриарха Всероссийского и митрополита Евлогия (Георгиевского). 1921–1922. С. 96, 101.
ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 4. Л. 56.
Там же. Д. 5. Л. 52.
Артемов Н., протоиерей. Указ. соч. С. 146.
