из тех, кто по лесам от переселения хоронился да за бандитизм разыскивался. Уверенности в них у меня не было ни на грош, хотя и попытался сколотить из них за время, пока добирались, что-то похожее на подразделение. По-настоящему рассчитывал только на свою добрую шайку. А нас десятеро. Зато каких!
– Зови их сюда, – сказал Коновод. – Разместим. Накормим. А завтра поутру все и уходим.
– Куда? – поинтересовался я. – И зачем?
– Не сидеть же здесь сиднем на одном месте. Пойдем активистов казнить да Украину на смертный бой поднимать…
Глава 4
Вторую неделю я петляю в составе бузотерского войска по лесостепям. Нигде долго не задерживаемся. Всего нас сотни две. Часть движется длинным табором по жаре, другие в конных разъездах и разведке. Разведка – это главное. Не дай бог наткнуться на силы большевиков, которые рыщут везде по нашу душу.
Украина – это бескрайние просторы. Густые леса. Обширные степи, плотно перепаханные полями и стиснутые хуторами, местечками, зимовниками, приселками, селами и городками. Вишневые сады и абрикосовые деревья. Утопающие в зелени белоснежные глиняные мазанки, деревянные домишки и редкие каменные дома, а еще стоящие в стороне от поселений мельницы, большая часть которых с началом коллективизации работала нелегально.
Крестьян здесь куда больше, чем земли, поэтому уже несколько лет Всесоюзный колонизационный фонд в массовом порядке переселяет добровольцев в различные регионы РСФСР, где щедро отмеривает наделы. Но местами здесь все еще безлюдно и безжизненно.
Щедрая, обильная и вместе с тем бестолковая земля с вечно бурлящим и булькающим, как котелок на костре, народом, выкованным турецкими, польскими и австрийскими притеснениями, отточившим характер в вечных грабежах и набегах на соседей. Здесь безудержная лихая вольница испокон веков жила рядом с бессловесным рабством.
Эти места прекрасно подходят для хорошей бузы и хитрого маневра. Расстояния огромные, в которые не раз уложится иная крупная европейская страна. Стоит углубиться в сторону от железных дорог, как слабая транспортная связанность, отсутствие нормальных путей дают возможность месяцами шататься по окрестностям, уходя от преследования многократно превосходящего тебя противника. Чем мы и занимались. Ощущали себя как степняки тысячу лет назад, во времена хазарских набегов: конь под седлом да степной простор впереди. И идешь вперед огнем и мечом.
Схема действий у нас отработана. Заходим в населенный пункт. Сразу же пытаемся захватить органы власти и актив, если они еще не сбежали. Будоражим народ и зовем на митинг. Куда же без доброго митинга в стране, пережившей Гражданскую войну и несколько революций?
Обставлялись эти митинги с помпой. Коновод умудрился даже войсковой оркестр организовать. Правда, хиленький – всего лишь полковой барабан да две трубы. Музыканты обычно наяривали какие-то странные марши, фальшивили душераздирающе, но явно прибавляли нам солидности и уважения у простого народа. А в конце азартно и бестолково выдавали
