проверка, не спешил идти на встречу со смертью. Гуарт скупо простился с женами, долго наставлял сына, а оставшееся время, молча наблюдая из своей башни за горизонтом, старался вспомнить все лучшее, что было в его долгой жизни. Правда, ничего особенно яркого ему не вспомнилось, потому как жизнь его была размеренной, без резких падений и взлетов. Даже Каелан, который князь любил больше жизни, разрастался и богател постепенно.
Князь появился, когда пересчет уже кончился: в парадном одеянии, с гордо поднятой головой.
Хотя всего три дня назад он встретил известие о смерти как облегчение, сегодня Гуарту было страшно; немного страшно. Примут ли его боги? Или он отправится на потеху демонам? Или вообще ничего не будет, как в крепком пьяном сне?
– Все как договаривались? – чуть дрожащим голосом спросил он Зигу.
– Да, – невозмутимо подтвердил Зига. – Не считая твоей смерти.
– Бумага! – Гуарт протянул Зиге обещанное, уже подписанное им соглашение. – И сургуч.
Яна как принесший клятву свидетель стояла чуть в стороне. Ей передали бумагу, чтобы она могла подтвердить идентичность условий сделки. Девушка, за всю жизнь прочитавшая не более двух десятков свитков, долго всматривалась в упрямые буквы.
Наконец одолев их, она кивнула и передала соглашение Зиге. Тот достал свой ярлык, залил предварительно разогретый сургуч, поставил печать и передал его Гуарту:
– Держи свою бумажку!
Князь аккуратно взял у него соглашение, осмотрел свежий узорный оттиск с изображением меча и богини и передал новому князю западных земель Корса.
– Знаешь, Зига, – задумчиво обратился к нему старый князь, – жизнь – какая-то никчемная штука…
Не понимая, гаири повел бровью.
– Если бы Анижа20 предложила сейчас новую, я б отказался.
Мариец внимательно посмотрел на него.
– Ты просто стар, князь… И телом, и духом.
– Верно.
Князь медленно снял свой красный камзол, расстегнул ворот белоснежной рубахи, и, чуть разведя руки в стороны, подошел почти вплотную к Зиге.
– С сыном прощаться не будешь? – с искренней ноткой сочувствия спросил мариец, заходя Гуарту за спину.
– Уже.
– Тогда прощай…
Без всякой помпы и церемонии, кои приличествуют процессу публичного наказания, Зига вынул свой кинжал и перерезал князю глотку.
8. Разведка
Весь Корс послушно склонился перед марийцами без малейших сражений. Пока Зига вел свое войско к Солнечному (географически – северо-западному) Корсу, восточные и северные князья, которые в битве при Харте выступили против, спешно выслали своих поверенных. Никто не желал сражаться, но многие очень хотели, чтобы марийцы не ступали на их земли, так как этому неизбежно сопутствовало разорение крестьян и волнение народа.
Длительные переговоры и ожидание отступных сильно затормозили
Богиня Рождения и всего живого.
