отец вынес меня на улицу и усадил на скамейку, прикрыв ноги пледом.
Молодой человек пришел с большим букетом полевых цветов, серьёзный, возмужавший. Произошедшее и на него наложило отпечаток.
– Красивые, – произнесла я, зарываясь лицом в букет.
– Я рад, что с тобой всё хорошо, – присаживаясь рядом, произнёс и осторожно взял меня за руку. – Айола, тогда, у ручья… Я хотел сказать. Хотел сказать, что ты мне небезразлична. Наверное, это слишком безумно с моей стороны… Но скажи, есть ли у меня хоть шанс завоевать такую девушку?
– Ох, Ивар, если бы ты только знал, – прошептала я, не в силах продолжить от смущения.
Но молодой человек всё понял.
– Я поговорю с твоим отцом.
– Да.
… Отец был против.
– Айола слишком молода для брака. Ей только шестнадцать.
– Но, папа. Осенью будет почти семнадцать, – воспротивилась я, теряя голову от счастья.
Традиционно в Изгаре все браки игрались осенью. Допускалось другое время, но по особым случаям.
– Почти не считается. Ты еще слишком юна. Хотите встречаться – встречайтесь. Но не больше.
И мы встречались. Робкие прикосновения постепенно сменились поцелуями, сначала неловкими, короткими, но потом Ивар стал смелее.
Так прошел год. Мне исполнилось семнадцать, но с согласием на брак отец не спешил. А без него я не могла. Теперь нам ничего не мешало. Даже Мирта, которая той же осенью быстро выскочила за какого-то мелкого дворянина и уехала с ним, родив в конце зимы крепкого парнишку. У нас шептались, что отцом мог быть кто-то другой, но я не верила слухам.
– Он считает, что я тебе неровня, – в сердцах произнёс Ивар одним вечером, когда мы скрылись за пригорком от любопытных глаз.
– Ты неправ. Он просто очень любит меня и боится потерять. – Я быстро подошла к юноше, кладя ладони ему на грудь и заглядывая в глаза. – Осенью мы обязательно поженимся. Отец мне не откажет.
– Откажет. Куда сыну кузнеца до дочери Белфоров? – горько произнёс он.
– От Белфоров остался лишь титул. Я люблю тебя, Ивар, и не отступлю.
– Не отступишь? – переспросил молодой человек, обнимая меня за плечи. – Уверена?
– Конечно, уверена. Ты моя жизнь.
– Тогда мы должны настоять. Должны поставить ему ультиматум.
– Ивар, я…
– Ты ведь доверяешь мне?
– Да, доверяю. Ты же знаешь.
– Тогда стань моей. Полностью. До конца, – жарко шепнул он, сильнее сжимая плечи.
– Ивар, – ахнула я и покачала головой. – Я не могу. Ты же знаешь, что не могу. Сначала свадьба.
Но он меня словно не слышал.
– После этого твой отец не посмеет нам отказать. Ты же любишь меня.
– Люблю, но я не…
Договорить он мне не дал, прижимаясь губами в поцелуе, который становился всё глубже и откровеннее. Руки опустились по спине и накрыли ягодицы,
