xmlns:fo="http://www.w3.org/1999/XSL/Format" xlink:href="#n_479" type="note">[479], замечал он, обдумывая идею всеобщего спасения. Однако, в отличие от прямолинейного здесь Мережковского, говорящего о возможности спасения и для падших ангелов, Бердяев говорил лишь о возможности спастись всем[480], в том числе и «вне эмпирического круга Церкви»: «Старое отношение к ереси должно быть пересмотрено… грань, отделяющая ересь от истинной ортодоксии, исторически условна» [481].
Что касается других положений НРС, то, утверждая приоритет «духа» в «неохристианстве», в теме отношения Церкви к самой проблеме «плоти и духа» Н. Бердяев был согласен с В. Розановым, что официальная Церковь «враждебна космосу, божественной плоти мира… Церковь как бы враждебна самой идее Церкви как космического организма»[482]. Здесь в его утверждениях преобладает признанный им приоритет Воплощения над Искуплением, т. е. признание плоти «святой». «Христос – совершенное божественное дитя Бога, космоса», Он усыновляет мир Богу, мир становится божественным, «войдя во Христа»[483]. Эта «соединенность в историческом христианстве не завершилась, лишь в грядущей Церкви воскреснет плоть мира», пишет он[484]. К тому же, считает философ, «ни одна из существующих исторических Церквей не есть вселенская Церковь, не заключает в себе еще полноты откровения, а мир идет к Вселенской Церкви»[485].
Вместе с тем мы не можем не привести и других его высказываний, где он говорит, что, какой бы ни была Церковь (настоящая и грядущая), не нужно ждать от нее механического освящения всего, что вносится в ее ограду, должно потрудиться и самому. Н. Бердяев пишет: «Церковь не есть колпак, который делает святым то место, которое покрывает, и обрекает на гибель все, что в него не попадает. Накроешь колпаком – и любовные поцелуи становятся святы… искусство становится религиозным, общественность освящается. …Нет, Церковь растет изнутри… органически начинается там, где начинается любовь, где сердце общается с Христом»[486].
По вопросу соединения культуры и религии Н. Бердяев писал: «Государственники… говорят: прежде всего нужно устроить государство, укрепить его… а все остальное приложится, и культура будет, и люди станут лучше, и жизнь обогатится содержанием. Таков же взгляд и церковников… прежде… укрепить ее (Церкви. – И.В.) стены… в стенах будут жить преображенные люди, преображенная культура и все богатства мира»[487]. Для Н. Бердяева этот вопрос разрешался в плоскости догмата о «святости» плоти. «Я… весь смысл истории вижу в том, чтобы Церковь становилась имманентной миру и воплощалась в нем, чтобы мировая душа окончательно соединилась с Логосом» [488].
В 1914 г., уже отдалившись
«Не спасутся лишь те, – добавляет он, – которые абсолютно не захотят спасения, привяжутся к небытию»
Там же. С. 273.
РГАЛИ. Ф. 1496. Д. 87. Л. 1.
Там же. Л. 16.
Там же. Л. 17.
Там же. Л. 19.
Там же. С. 257.
Там же. С. 259.
