месяц-другой, и я построил бы из тебя человека».
Кажется, все было против волонтерского контракта. Кроме денег, конечно.
Стояла жара, сопровождающий Сомова офицер из вербовочного агентства то и дело вытаскивал из кармана платочек и вытирал им лоб. С облегчением он сообщил Виктору:
– Теперь симулятор. Минут двадцать, а потом – все, финита.
– Финис коронат опус.
– Что?
– Показывайте симулятор.
Его усадили в кабинке, имитирующей корабельный инженерно-ремонтный пост. Почти всю аппаратуру он знал, о чем и сообщил сопровождающему. Судостроитель обязан такое знать.
– Отлично. Сейчас вам сымитируют восемь стандартных ситуаций, требующих вмешательства корабельного инженера в боевой обстановке. Вы не против?
– Разумеется, нет.
Его собеседник вышел из кабины. Погас света, включилась аппаратура. Сомов был совершенно в себе уверен. Что такое космический корабль он знал, как никто на Терре.
…Один раз он решил задачу оптимально. Еще с одной задачей Виктор справился, что называется, правой рукой через левое ухо, но все-таки справился. А все остальное… два общих пожара, полный выход из строя ходовой части, полный выход из строя системы связи – как внутренней, так и внешней, потеря половины экипажа, и, наконец, взрыв корабля.
Он вышел из симулятора, чувствуя нестерпимый стыд пополам с досадой. Сомов понял: ему на роду написано заниматься спасением кораблей от неприятностей, он будет флотским офицером, он научится выходить сухим из любого лиха и неясно, какого ляда он до сих пор строил свои лоханки, – вытаскивать их у косой из-под носа куда приятнее… А сержант с его этими тухлыми глазами – только временная неприятность. Вполне преодолимая.
Вербовщик встретил его изумленным возгласом:
– Вы уже практиковались?
Виктор не понял.
– Вы… вы… Обычно такого уровня достигают на четвертом месяце обучения.
«Почему они никак не поймут, кто я, что я? Никак не поймут».
– Я Виктор Сомов.
Ему следовало посоветоваться с Катенькой, а уж потом подписывать контракт. И Виктор хотел было потянуть, сказать, мол, так и так, нужен денек-другой на размышления… А потом плюнул и подписал.
Видит Бог, он любит Катеньку, очень любит. Никогда никого так не любил. Но службу он выбрал себе точно так же, как и женщину: по наитию. Почувствовал, как тянет его сюда… И ничто теперь не способно было своротить Сомова с этого пути.
Старик из вербовочного агентства, уладив дело, сообщил ему:
– Вы нравитесь мне, молодой человек. Приятно брать на флот человека, которому не понадобилось вживлять электрод в центр романтического идиотизма…
– Устали?
– Что? Да, устал. Привык быть военным человеком, на старости лет не хочу в отставку. Хотя бы так, хотя бы вербовщиком… И то – лучше. Тем более
