об Апокалипсисе и конце мира».
Великая Екатерина была неправа. Можно упрекнуть аббата Шаппа за то, что его наблюдения не абсолютно точны, но нельзя отрицать, что этот астроном ревностно способствовал преуспеянию науки, которой он отдал свою жизнь.
В 1769 году явление, наблюдавшееся Шаппом в Сибири, должно было повториться и могло быть видимо на этот раз в Калифорнии. Шапп д’Отерош, в котором страстная любовь к науке еще не потухла, снова решил подвергнуть себя всем бедствиям пребывания в стране почти неизвестной и дикой, какою она была в ту эпоху. Калифорния принадлежала тогда Испании. Шапп д’Отерош выехал из Кадикса 18-го сентября 1768, в сопровождении двух офицеров Карла III. Переезд через океан продолжался 77 дней. После страшного утомления, астроному, подавленному физическими страданиями, удалось однако установить свои инструменты и приступить к наблюдениям. 6 июня 1769 г. небо было замечательно чисто и ни одна фаза прохождения планеты не осталась незамеченной.
Таким образом Шапп д’Отерош еще раз успел совершить возложенную на него миссию, но в Калифорнии свирепствовала тогда горячечная эпидемия, и он заболел. Выдержав горячку и не совсем еще оправившись, самоотверженный исследователь захотел во что бы то ни стало наблюдать затмение 18 июня. Несмотря на слабость, он целую ночь астрономировал небо. На следующий день горячка возвратилась, Шапп слег в гамак и умер, исчисляя фазы виденного им затмения. Бумага, на которой он чертил цифры, выпала у него из рук. «Я знаю, что мне остается жить только несколько часов, – сказал аббат перед этим, – но я умираю довольный, что выполнил свой долг»[8].
Реформатор, стремящийся просветить человечество, разрушить бесполезные предрассудки, раздвинуть границы ума, и бросить в него семена новых идей, встретит препятствия другого рода, но они не будут страшнее вышеописанных. Ревность, зависть, ненависть с остервенением накинутся на него, изворотливое невежество беспрестанно будет его преследовать. Галилея гонят, Палисси заключают в тюрьму, Рамуса убивают в мрачную Варфоломеевскую ночь, Этьен Доле погибает в пламени костра, зажженного инквизицией. К несчастью, большинство из этих гениев, начиная с Сократа, выпившего яд, отдаются преждевременно осуществлению своих идеалов и, по удачному выражению Казимира Делавиня, оказываются виновными, потому что чересчур рано стали правыми.
Физик и химик, вопрошающие природу путем опыта, знакомы еще с другими опасностями. Работы, предпринимаемые ими, подвергают их иногда действию изучаемых элементов, или сил, которые они употребляют при экспериментах.
6 Августа 1753 года ученый секретарь Санкт-Петербургской Академии Наук, Рихман, желая сделать наблюдение над электричеством облаков, подошел к металлическому пруту, который был проведен в его рабочем кабинете и выходил наружу, поднимаясь своим острием над кровлей.
При нем находился художник Соколов, принимавший участие в опыте
