было во сне!"
Отношение к жизни и смерти… Я прекрасно сознавала, что отец и мать до сих пор терзаются оттого, что позволили Але работать в Центре, где большая часть пациентов – самоубийцы, только что вытянутые с того света или потенциальные… И притом не явно сумасшедшие, нет – среди них есть и абсолютно нормальные, и просто с неустойчивой психикой, и психопаты – но такие, которые вполне могут жить среди здоровых, а не за стенами больниц для душевнобольных. Нет для человека ничего более заразительного, чем настроение окружающих, и для Александры с ее меланхоличностью и чувствительностью общение с такими людьми было, конечно, чревато тем, что она слишком часто для ее хрупкой психики думала о смерти, притом о добровольной смерти, а от мысли до деяния – один шаг… Меня родители совершенно не боялись отпускать к Богоявленской – у меня слишком много здорового эгоизма и интереса к жизни во всех ее проявлениях; более того, я подозреваю, что для хорошего психиатра у меня чересчур стабильная, чуть ли не дубовая психика – я слишком люблю себя, чтобы вживаться всей душой в проблемы и горести других.
Посмотрим, что еще там пишет Александра о смысле жизни…
"11 дек. Римма подружилась с "афганской матерью"
Киреевой; им обеим очень плохо, но они друг друга
морально поддерживают. Когда я разговариваю с Киреевой, у
меня у самой сердце разрывается… Ее единственный сын,
по образованию фельдшер, вполне мог бы отсидеться где-нибудь
в тыловом госпитале, но добровольно вызвался
на передовую. Через две недели он подорвался на мине, и
уцелевшие кусочки прислали Киреевой в цинковом гробу. Она
пытается утешить себя тем, что сын ее был героем, и в
военкомате ей вручили орден. Я ей поддакиваю, а про себя
думаю: какая глупая, нелепая, бездарная смерть! Погиб за
нашу афганскую родину! Я уговариваю ее, что жить – надо,и
чувствую себя при этом преступницей: зачем ей жить? Никак
не могу разобраться в психологических причинах
депрессивного состояния Риммы. Очевидно, это что-то
внутреннее.
13 дек. Сегодня нас осчастливила своим посещением Г.П.
Как всегда по четвергам, все сотрудники присутствуют в
обязательном порядке на ее консультациях, что понятно, и
на разборках, что крайне неприятно. Больные все
неприсмотренные… Косолапов докладывал историю болезни
Риммы и в качестве предварительного диагноза назвал
шизофрению; мадам, естественно, с этим согласилась. Меня
это возмутило до глубины души! Все они, психиатры старой
школы, такие – если что-то не укладывается в их
закостенелые представления о норме, то они тут же лепят
свой любимый диагноз."Шизофрения" – такой диагноз
поставила Г.П. восемнадцатилетнему мальчику, который
хочет
