В руках она сжимала четки с крестом.
Координируясь жестами, девочки заняли позиции у изголовья кровати – каждая со своей стороны. Тати по очереди разогнула пальцы: раз, два, три.
Ловким движением затолкав в глотку Дудли скомканную наволочку, девочка схватила правую руку настоятельницы и резво привязала ее к кровати под протестующее, глухое мычание. Связав монахиню еще и по ногам, девочки удовлетворенно оценили результат.
Тати подбоченилась.
– Может, глаза ей выколем? Смеху ради, – спросила она, поигрывая в руках заточкой из деревянной ложки.
– Мы тут не затем, – девочка потрошила комод, сваливая всю найденную одежду в кучу. Ее было немного – несколько одинаковых монашьих роб, кальсонов с оборкой, одно довольно закрытое, но все же светское зеленое платье из бархата.
– Грешно, сестра, – потряхивая платьем в воздухе, усмехнулась девочка. – В бордель, небось, хаживаете?
Дудля не отреагировала.
Вытащив ящики из комода, девочка обшарила внутри и выудила запертую шкатулку.
– Говори где ключ, старая, не то порежу, – Тати приставила к ее морщинистому горлу заточку. – Заорешь – сдохнешь.
Она вытащила кляп.
– Ничего не скажу, сатановы дети. Бог меня защитит, – спокойно сказала Дудля.
Тати вспыхнула. Нехорошо усмехнувшись, она процедила «посмотрим», и занесла вверх руку, сжимавшую заточку. Она снова и снова наносила удары под вопли и визги монахини. На белые простыни пролилась кровь.
– Ты че творишь?! – девочка шумно грохнула шкатулку о пол. Та оставалась закрытой. Под стоны Дудли, чертыхаясь, она не без труда подняла вынутый ящик комода и с силой ударила его ручкой о шкатулку. Крышка с треском отвалилась, дерево вмялось. Посадив пару заноз, девочка выудила оттуда медный ключ.
– Деру, твою мать!
Двери в коридоре открывались одна за другой, заспанные монахини в ночных сорочках выглядывали из них, встревоженные жуткими криками настоятельницы. Девочки рванули вниз. Они должны были сбежать вдвоем через заднюю дверь храма и кладбище, затем по сточным каналам до большого озера, таков был план. Но девочка внезапно остановилась, повинуясь неведомому импульсу тревоги, нарастающей с каждым шагом, который удалял их от общих спален.
– Держи, – девочка передала ключ Тати. – Разбужу остальных.
– Ну уж нет уж! – Тати развернулась. – Вместе до конца.
Девочка коротко кивнула и они кинулись с шумом и гамом будить сироток, большинство которых было младше них.
– Шевелимся! – подгоняла Тати заспанных детей. – Кто не успел тот опоздал!
С лестницы доносился возмущенный ропот монахинь. Они спускались вниз, и спускались быстро. Кто-то пронзительно завизжал – видимо, обнаружив замученную настоятельницу, привязанную к собственной кровати.
Тати, ведя за собой хвост из полуспящих сирот, рванула в сторону задней двери храма. Девочка замыкала
