большими, недоверчивыми глазами. – Ладно, забудь. В твоих словах нет никакого смысла, то есть вообще. Давай я отведу тебя туда, где ты должна быть.
Панический холодок пробежал по моему телу. Каким-то чудом я сбежала от Рена Чанга, лучшего телохранителя в Азии, и не хотела пока возвращаться. Свобода была слишком короткой, слишком… туманной.
– Нет!
Джек прерывисто вздохнул.
– Да ладно, ты пьяна или типа того. Это не безопасно.
– Как ты смеешь! – я ткнула пальцем ему в грудь. – Я не пью! – Я поняла, что мне нравится говорить: «Как ты смеешь!».
– Ладно. Ты не пьешь, – он смотрел с невыносимым терпением. Как будто имел дело с капризным ребенком. – Не волнуйся, давай возьмем машину, – сказал Джек, вынимая свой телефон.
И снова поднялась паника.
– Я не могу вернуться, умоляю!
Это можно было вставить в пособие «Тревожные фразы, которые говорят женщины», и это сработало. Джек вскинул голову и посмотрел на меня с беспокойством.
– Почему? Что случилось?
И хотя я знала, что эти слова были произнесены из заботы, которой я совсем не заслужила, глаза мои наполнились слезами. На пустом месте. Когда в последний раз кто-то спрашивал меня: «Что случилось?». Этот вопрос родители задавали мне, когда я казалась осунувшейся, грустной или усталой. Или когда я плакала. Этот вопрос задавали только те, кто действительно заботился обо мне.
Было легко сохранять довольное и расслабленное выражение лица при видеозвонке или в переписке.
Но скоро я увижу свою семью. Денег будет намного больше, и я смогу купить билеты на самолет всей своей семье, чтобы увидеться с ними. Несмотря на то, что у меня было два хитовых альбома, мой договор все еще обязывал меня отдавать значительную часть моих заработков управляющей компании.
Так это работало, и так это работало всегда. Я должна была быть благодарной за то, что получала, потому что «разве обожание – не достаточная плата»? Быть идолом? До недавнего времени мне этого хватало.
В какой-то момент все изменилось. Когда я посмотрела ту запись в своем гостиничном номере. Теперь я знала, что чего-то не хватает. Я просто не была уверена, чего. И прямо сейчас эта ночь с этим парнем помогала мне сбежать от этого. Забыть, что мои воплотившиеся мечты больше не удовлетворяли меня.
Мои щеки были мокрыми. Нарощенные ресницы прилипли к ним. Джек сунул телефон обратно в карман джинсов.
– Эй… эй. Не плачь, – он держался на расстоянии, но я все равно чувствовала его тепло.
Самое главное, что я чувствовала с тех пор, как мы встретились, – это его… забота. Ему было не все равно, хоть у него и не было причин заботиться обо мне. Вот почему я последовала за ним в темный переулок.
Внезапно я почувствовала себя сильно уставшей. И смущенной. Я вела себя как ненормальная и расклеилась, этот парень уже слишком долго возился со мной и все это должно было просочиться в прессу.
Я попыталась промокнуть глаза длинными рукавами терморубашки,
