с бечевкой направление рядков и выкапывали лунки глубиной в половину штыка лопаты, другие закладывали семенной материал и засыпали предыдущие лунки почвой из последующих. Сзади шел охранник Козлов в просохшем костюме и разравнивал землю граблями. Нелегкий труд! Пот катился градом, ноги проваливались в выкопанные норки, и в мягкие кожаные туфли сыпалась земля. Все по старинке. Плевали на натруженные ладони и снова брались за лопаты.
– Козлов, ты там не прохлаждайся! Давай работай! Вернись и тот край разровняй.
– Я не копальщик. И не купальщик. Я лицензированный охранник. В мои обязанности не входит…
– Эту песенку пой другим идиотам – охранникам или же нет… Тем более, из-за тебя мы здесь!
– С чего из-за меня-то? Я ниче не сделал! Приказ исполнял…
– С того, что ты лицензированный охранник, а не дуболом! Дуболоб! Грубо слишком ты с пацаном. Нежней надо было…
– Я не знал! И не хотел… Я пацану помогал… Без меня он утоп бы в… в луже… Тьфу, кто так копает?!
– Не в луже, а в Негоди. И не он, а второй… Тащил ты пацана за шкирку как кутенка. Обидел крепко. А нам всем теперь отдуваться…
– Да лажа какая-то… Не хочу я картошку сажать.
– Не вякай! Нас обещали отпустить, если работу закончим. Значит, от этого столба и до вон того… Славка, не лепи лунки часто. А то переделывать заставят.
– Это как? Выкопать и посадить по новой? Да видано ли…
– Все может быть… Тут двадцать соток придется хер…ть. Без спины останемся.
– Зато с головами на плечах! Все, кроме Козлова. У него как было, так и будет… Ребята, дружно встали и пошли!.. Вон надсмотрщик появился! Покажем себя, ребята! Работу свою покажем. Мы – хорошие… э… копальщики. И охранники! Взяли бревнышко… Взяли Козлова и подпихнули под задницу!
Максим облегченно вздохнул. Обычные люди сажают обычную картошку. В мире торжествуют правила!.. После облегчения в туалете станет совсем легко. Кстати, где туалет? обыкновенная будка с обыкновенной дыркой в земле… И тут со спины – из амбара – послышались звуки. Свист и что-то, похожее не тоненький плач.
Услыхав странные звуки из амбара, Максим благоразумно помедлил, взглянув вопросительно на купальщиков – копальщиков на картофельной делянке. Мужики в костюмах корчили непонимающие лица и отводили глаза. Вносить ясность никто не пожелал. Поэтому Максим решился. На что? в его понимании на невинный пустяк – подойти и сунуть любопытный нос в амбар. Что он не преминул исполнить. Мало одного идиота (и даже мэра) Колесникова, грохнувшегося в обморок после заглядывания в колодец.
Глазам Максима, привыкшим к синему полумраку, предстала дикая сцена – вот уж точно чудесатая. К столбу привязан человек. Передом – животом, грудью, подбородком и прочим достоинством – он упирался в столб, руки перехвачены веревкой с другой стороны столба. Беспомощное, унизительное положение – пленнику неудобно, тесно и больно. Одежда на нем просохла и
