Психея будет убита, не хочу, чтобы что-то указывало на мою причастность.
Если? Какое, к черту, «если»? Ее судьба была решена, когда моя мать потребовала ее сердце. Нет, раньше, когда Психея проявила ко мне доброту, несмотря на то что все остальные на вечеринке отвернулись бы от меня. Даже мои друзья сделали бы вид, что не замечают ни крови, ни моей хромоты. Мы все делаем вид, что я всего лишь неуправляемый сын Афродиты. Слишком раскованный в своем обаянии и непостоянный, чтобы связать себя даже подобием обязательств.
Никто не говорит, что еще я делаю для своей семьи.
Или о том, кто за все расплачивается.
Нет никаких сомнений, какую мне сегодня придется заплатить цену. Есть лишь один путь. Хотя не скажу, что не делал чего-то хуже. Мои руки покрыты кровью врагов матери, как реальных, так и мнимых. Я давно примирился, что никогда не смогу их отмыть. И больше не собираюсь вести битву за святость. Меня ждет Тартар.
Я подаюсь вперед и ставлю локти на стол.
– Уверен, Гермес уже сказала тебе, что я предпочитаю поговорить лично.
– Она упоминала об этом. – Психея сбрасывает пальто, под которым оказывается тонкий черный свитер, идеально облегающий ее грудь. – Как твоя грудь?
Я моргаю.
– Что?
– Твоя грудь. Та, что две недели назад была усыпана порезами. – Она кивает в мою сторону. – Тебе удалось найти врача?
Не успев подумать, я тянусь рукой к груди.
– Да. Все было не так плохо, как казалось.
– Повезло.
– Конечно. Повезло. – Виной тому моя ошибка. Если бы не поторопился, чтобы вовремя прийти на вечеринку, то не ослабил бы бдительность и не позволил отцу Полифонты нанести мне так много ударов. – Но все же я вышел из боя живым. Это удалось не всем.
Психея медленно вздыхает.
– Например, красотке, которая задавала слишком много вопросов?
Точно. Я так ей и сказал, да? Я не стараюсь улыбнуться.
– Моей матери не нравятся многие красивые девушки в Олимпе. – Красивые люди, если быть точнее. Пол не имеет такого значения, как красота и внимание. Афродита хочет заполучить львиную долю и того, и другого.
– Кто это был?
– Не важно.
Психея отвечает мне печальной улыбкой.
– Сделай одолжение.
Я действительно имел это в виду, когда сказал, что это не важно. Это ее не спасет. Не изменит того, что произойдет этой ночью.
– Полифонта.
Психея хмурится.
– Мне незнакомо это имя.
– У тебя нет причин его знать. – Полифонта не поднялась по социальной лестнице настолько высоко, чтобы посещать вечеринки в башне Додоны. Но достаточно, чтобы подвергнуть себя опасности. Дурочка, которая думала, что сможет тягаться с Афродитой без всяких последствий. Даже если бы она не перешла дорогу моей матери, то довела бы до убийственной ярости
