за несколько часов до начала террора, освященного католической церковью. Быстрое течение Арно обгоняло бежавших мятежников. Полноводная река Тосканы побурела до краев от крови казненных и напоминала беглецам об их счастливом спасении.
Группа молодых мужчин скрытно добралась до Пизы и получила там временное убежище. Их имена не были известны папским соглядатаям. Семьям тайных противников Святого Престола во Флоренции пока ничего не грозило, они находились в безопасности.
Радость оказалась кратковременной.
Новости о многочисленных и жестоких казнях во Флорентийской Республике быстро дошли до Пизы. Убежище беглецов лежало от нее всего в тысяче римских миль22) и более не казалось безопасным. Полноводная Арно недели напролет несла с собой в Лигурийское море кровь казненных товарищей. Река протекала мимо Пизы, обрызгивала красной волной оставшихся в живых и заставляла сжиматься их сердца от страха. За себя и за оставшихся во Флоренции родственников. Решение теперь каждый принимал сам. Чудом спасшиеся от смерти мятежники не хотели больше испытывать судьбу и поодиночке покинули приют. Каждому предстояло найти новое место для дальнейшей жизни. Каждому предстояло решить – бороться ли дальше за свободу от диктата Святого Престола или вернуться и сдаться на милость тирана-победителя.
Дуранте – один из немногих, кто не отказался от борьбы.
С котомкой на плече он долгих полгода странствовал по стране. Поэт не без основания опасался погони, опасался везде снующих шпионов. На время странствований он назвался чужим именем и скрыл флорентийское происхождение. В каком бы городе или поселении он не останавливался, перед его взором стояло ненавистное лицо Папы Бонифация VIII. Оно преследовало Дуранте день и ночь, сжимало сердце из-за несправедливой гибели товарищей, толкало вперед, заставляло строить планы мщения.
В стремлении к неограниченной власти Святого Престола видел великий мыслитель и богослов противника вольной Флоренции и главного виновника изгнания. Тяготы долгого пути, полуголодное существование, неуверенность в завтрашнем дне, беспокойство за оставленную во Флоренции семью – все эти мысли затмевались огромной ненавистью к Риму.
Что может быть сильнее ненависти?
Каждый шаг отдалял мыслителя от родины. С каждым днем крепли в голове Дуранте мысли об огромной поэтической работе. В нее он хотел вложить свои политические, богословские, философские знания, моральные переживания. Без оглядки на засилье власти Святого Престола и удушения свободы Италии. Идея новой работы все чаще посещала голову поэта, пока не заполнила ее полностью своей огромностью и нужностью.
– Да, я напишу именно Комедию со страшным началом и благополучным концом, – бормотал полуголодный, оборванный и обросший странник. Он неспешно
