style="font-size:15px;"> Полицейский начал допрашивать Жюстину, и в итоге пришел к выводу, что опасения хозяев дома вовсе не беспочвенны. Девушку взяли под арест, быстро обыскали ее и нашли забытый всеми медальон.
– Улика! – воскликнул молодой полицейский, обрадовавшись, что его первое дело окажется легким.
– Но я не брала его… – возразила Жюстина. – Девочка сама отдала мне его, перед тем как отправиться купаться…
– Ты утопила мою бедную Жанетт! – послышался стон матери девочки.
– Вовсе нет, я никого не убивала! Девочка купалась с остальными детьми…
– Ты и других хотела… я убью тебя, подлая гадюка! – женщина, оплакивающая свое чадо, вырвалась из рук мужа и бросилась к Жюстине, но один из полицейских успел перехватить ее. Пришлось увести бедную женщину в ее комнату.
Жюстина с болью воспринимала все эти беспочвенные упреки и обвинения. Она уже почти плакала, но все равно рассказала все, как было: был жаркий день, они прошлись до реки и искупались, а потом выбрали поляну для уроков.
Полицейский слушал ее без особого интереса – медальон, найденный в платье задержанной, по его разумению, говорил сам за себя.
После долгого, изнурительного допроса Жюстину отвезли в тюрьму, где она должна была дожидаться суда. А в лес отправили еще одну группу поиска…
Спустя час, нашли труп задушенной Жанетт.
* * *
Дни потянулись для Жюстины долгими и холодными, полными сумрака и боли от произошедшего. Девушка никак не могла взять в толк с чего люди, которым она так верно служила, не верят ей, и считают ее каким-то монстром, сумевшим поднять руку на безобидное дитя…
Девушка молилась Богу, чтобы нашелся настоящий убийца, но молчание было ей ответом.
После скорого суда ее приговорили к смерти через повешение, и она с ужасом осознавала, что не сможет больше увидеть детей, не сможет увидеть их улыбки и услышать их звонкий смех. Они были для нее всем, что она любила и ценила в этом жестоком мире, так несправедливо наказывающим ее за ее любовь.
Жюстина давно перестала считать дни, когда в ее камеру вошел священник.
– Исповедайся, дитя мое. – с спокойным взглядом он встал напротив нее.
Девушка же осталась стоять на ногах какое-то время, изучая его глаза, потом опустила голову, перекрестилась и опустилась на колени.
– Я не делала ничего постыдного, падре. – тихо и кротко сказала Жюстина.
– Исповедайся, и это освободит твою душу от греха. – так же спокойно и немного равнодушно сказал священник.
– Я не крала медальона, и не убивала малышку. На мне нет греха.
– Ты понимаешь, что отвергая мою помощь, ты проклинаешь свою бессмертную душу на вечное обитание в Геенне Огненной?
– Не говорите так, падре. Я не хочу в ад! – глаза Жюстины стали влажными от слез.
– Тогда признайся! Исповедуйся!
