взял припасённую на похмелье флягу с виски и сделал пару глотков.
В темноте послышался сонный женский стон. Лиральда перевернулась на другой бок, закинула руку на живот волака и лениво протянула:
‒ Уже пора вставать?
‒ Спи.
Он убрал на место флягу и с горьким вздохом приготовился выползать из постели. И рад бы ещё поваляться, но ночное времяпрепровождение с блондинкой перетекло в крепкий сон, и душ он так и не принял.
В примыкающей к спальне ванной зажёг яркий свет, умылся ледяной водой и почистил зубы. А пока ополаскивал щётку, в проём прикрытой двери скользнула Лиральда и прижалась к спине тёмного, обхватив руками торс.
‒ Можно с тобой в ванну? ‒ мурлыкнула она. ‒ Я потру тебе спину.
‒ Вот прям спину, ‒ скептично хмыкнул Конрад.
‒ Разумеется, ‒ со всей серьёзностью, чуть не оскорбившись, сказала Лиральда, пока игривые ручки опускались ниже и совершали самые недвусмысленные движения. Ни он, ни она так и не потрудились хоть что-то на себя надеть.
Хоть он и торопился, надеясь уложиться в режим и выйти из спальни раньше пробуждения остальных, ‒ желательно в пристойном виде ‒ времени на трение спины не осталось. Так что волак быстро сполоснулся, насухо вытерся, просушил тьмой отросшие до лопаток волосы – спасибо Кэролин за ценный урок – и пошёл одеваться, оставив довольную Лиральду нежиться в горячей ванне.
Проклятые инстинкты. С тех пор, как племя стало пополняться волаками и другими кайергардцами, натура носителя звериного гена неумолимо брала верх над принципами. Ферзь объяснил это тем, что Конрад наконец вернулся в свою естественную среду и в племени сородичей постепенно стал таким, каким должен быть, не проведи он двадцать лет в порабощении альтаидов. Всё бы и ничего, правда, главенство в этом племени не оставляло ни малейшего шанса на целомудрие.
Женщины не давали ему проходу. Они конкурировали за внимание вождя племени, то мило флиртовали, то открыто домогались. Непонятно, чем мотивировалась каждая из них, пытаясь затащить его в постель ‒ иерархия неизменна. Ниже предводителя на её ступени стоят самые приближённые. Это Грегер, в качестве опытного советника, Мортен, как брат и первый заместитель, Ингрид с ним за компанию и Арман, что так и оставался для Конрада магистром. Ниже шли семья последнего, Римариус, Зара, Лиральда и Лексо. Далее ‒ все остальные волаки и на последнем месте простые кайергардцы. Ещё никто не добился повышения через постель вождя.
Говоря в собственную защиту ‒ изначально Конрад пытался избегать назойливое внимание. Честно пытался. Но когда уже сбился со счёту, сколько настойчивых дам всё же добилось своего, понял, что с этим пора что-то делать, пока он не стал сексуальной игрушкой и не разошёлся по рукам женской части племени.
Остатки принципов пришлось беспощадно перемолоть в труху. Дамочек, что не понимали ни намёков, ни открытого текста, приходилось ставить на место силой.
