ещё раз поздравили друг друга с победой и разошлись по своим царствам.
Эпилог человеческий
Григорий Ефимович пошел на поправку очень скоро. Немало поспособствовал тому второй визит сына. Никита приехал сам на себя не похожий, отводил взгляд от слуг и просил прощения у отца.
– Можешь меня вообще из завещания вычеркнуть. Главное – выздоравливай, – твердил постоянно.
Отец только рукой махнул. Но стало видно – на сердце у него полегчало. А через месяц, уже полностью здоровый и бодрый, вызвал он к себе Никиту и сказал:
– Решил я, что пора заканчивать с этим восемнадцатым веком. Вот что, сын, поедем-ка вместе в путешествие. Много у нас было недопонимания, думаю, нам стоит провести больше времени в, скажем так, нестандартной обстановке. Уедем ото всех. Я уже начал документы готовить. Начнем с Польши, шаг за шагом доберемся до Парижа, до Лондона. Только без дурацких турагентств – будем сами себе хозяевами. Где по суше пойдем, где по морю.
– Хорошо, отец, – Никита почесал щеку. – Только надо решить, кому на это время дела передать. У меня сейчас в голове такой разброд и шатание…
– Я знаю, кому, – ответил отец.
Неделей раньше вызвал он к себе Татьяну в кабинет, в тот самый, с которого началось их знакомство. С тем, чтобы знакомство это продолжить.
– Что ж, Татьяна, – сказал он. – Расскажи мне о себе.
– С рождения начать, барин?.. – начала Таня и осеклась.
Поняла, что Григорий Ефимович впервые назвал ее по имени, а не «Дуняшкой».
– Я так думаю, – проговорила она медленно, – вы уже всё обо мне знаете.
– Может всё, а может и нет. Расскажи о фирме «Сорока и Ко».
И Таня рассказала. Села в кресло и говорила, говорила, говорила, пока не вывалила на барина всё, что накипело.
– Понятно. Наводил я справки и о тебе, и о твоем Игоре. Он аферист – спору нет. Тебе я верю, хотя и стащила ты с барского стола конфету, – Григорий Ефимович едва заметно улыбнулся. – Интересовались тут о тебе. Кредиторы ваши на экскурсию в Переяслав приехали, и ты им где-то на глаза попалась. Они ко мне: кто такая? Я сказал: «Горничная моя, Дунька». Один засомневался, а второй ответил: «Говорю тебе, Танька скорее удавится, чем станет полы драить».
Он помолчал и продолжил.
– У меня в мире бизнеса, слава богам, связей много. Я за некоторые ниточки подергал – Игорь твой за долги теперь сам отвечать будет. Тебя никто не потревожит. Можешь возвращаться в Киев, прятаться уже нет смысла.
Татьяна не знала, что ответить.
– Почему вы мне помогаете? – спросила, наконец.
– Считай, что это моё хобби, – бросил он. – А поскольку работа горничной тебе, как я понимаю, больше не нужна, могу предложить должность финансового директора. Месяц – на испытательный срок. Но сначала – в Чернигов.
Таня удивленно моргнула.
– Матери давно звонила? – с укоризной спросил Григорий Ефимович.
– Она
