на город.
Он бережно поднял Веню на руки ― сильный! ― понес к обрыву. Спросил:
– Тебя звать-то как?
Пока Веня полз, где-то находились силы, но едва пришла помощь, они исчезли разом, будто батарейка села. Даже на такой простой вопрос ответить внятно было невмоготу. Он прохрипел:
– Вх…иня…
– Что ж ты, Иван, в одиночку путешествовать отправился? ― попенял мужчина. ― Туризм ― командный вид спорта. Плечо товарища рядом должно быть.
Женщина, уже ухватившаяся за веревку, оглянулась.
– Кажется, он сказал Веня, а не Ваня? Вениамин.
Подтвердить ее правоту Красин не смог. Неудержимо проваливался в липкое забытье.
В дверь звонили настойчиво, протяжно. Значит, не случайные визитеры, не «Свидетели Иеговы» и иже с ними, ― кто-то пришел именно к нему. Старик дождался, когда утихнет дрожь в судорожно вцепившихся в оконную раму руках, сполз с табурета. Надо же, собирался шагнуть туда, а чуть в самом деле не вывалился ― перепугался до смерти.
Он пошаркал в коридор, открыл дверь, не спрашивая. Чего ему опасаться? Грабителей? Полноте!
На лестничной площадке стояли двое мужчин и женщина, на вид примерно одного возраста ― за сорок. Звонивший в дверь ― высокий, в праздничной белой рубашке и черных отутюженных брюках, держал большую коробку с тортом. Он открыл было рот, но спутница его, белокурая, в легком летнем платье с букетом роз в руках, опередила:
– Здравствуйте, Вениамин Сергеевич! Поздравляем с днем рождения!
Миг ― и букет перекочевал в руки старику. Он растерялся.
– Спасибо… ― пробормотал.
Женщина улыбнулась, на щеках ее заиграли ямочки. Спросила:
– Вы, наверное, нас не узнали? Столько лет прошло!
Этот вопрос, эта улыбка ― словно налипшая на память шелуха отвалилась. Разумеется, они изменились за четверть века. Он узнал их не зрением, иным чувством, которое появляется, когда всю жизнь проработаешь с детьми.
– Маша? ― спросил полуутвердительно. ― Антон? Виталий?
Высокий, с заметной сединой на висках штурман дальнего плавания тоже улыбнулся, кивнул.
– Они самые. Вы уж извините, что мы с опозданием на два дня пришли.
Старик опомнился, суетливо распахнул дверь шире, посторонился:
– Да вы заходите, заходите! Только у меня… угостить…
– У нас все с собой! ― Виталий приподнял два объемных пакета, тряхнул несильно, заставив звякнуть содержимым. Завязанные в хвост на затылке длинные волосы его очевидно призваны были компенсировать глубокие залысины. Одет инженер-программист был по-простецки: в джинсах и футболке. Хотя наверняка джинсы очень дорогие, а футболка ― очень брендовая.
Готовить угощение его не допустили, усадили на диван в комнате, служившей и спальней, и кабинетом, а теперь вдобавок и гостиной. Маша утащила торт и Виталия с пакетами на кухню, Антон принялся двигать мебель, чтобы уместиться вчетвером за столом. Старик любовался им
