Георга постепенно менялось. Он уже сожалел о том, что был так суров с Герардом в Шлиссельбурге.
Густые леса на берегах время от времени расступались, открывая серые деревеньки без садов, с покосившимися заборами, курные избы с прохудившимися крышами, сирые часовенки, глядевшиеся в лужи, выпасы с тощими коровенками, грязь с колеями от телег, которую именовали дорогой… Какой контраст с блестящим Санкт-Петербургом! Георг вспоминал недавние свадебные торжества, бал-маскарад в театре при Зимнем дворце, пышные букеты из страусовых перьев в узких стеклянных трубках, сверкавших от множества свечей, иллюминацию, колокольный звон, народные гулянья – в какую сумму всё это обошлось? Сясский канал длиной в десять верст с четвертью, между Волховом и Сясью, начали копать еще при императрице Екатерине, его сооружение растянулось на долгих тридцать шесть лет; продлевавший его Свирский канал строили уже седьмой год – на это денег не хватало. Устройство канала между Вытегрой, впадающей в Онежское озеро, и Ковжей, текущей в Белое, задумал и вовсе Петр Великий, но деньги на него сыскались только в 1799 году – в сохранной казне воспитательных домов, коими заведовала тогда еще не вдовствующая императрица Мария Федоровна. Четыреста тысяч рублей в год, взятые у сирот «заимообразно», употребили на рытье канала с двадцатью шестью шлюзами под руководством голландца де Воллана – первого инженера в армиях князя Потемкина и графа Суворова, строителя новых городов на юге России, – которого произвели в генерал-лейтенанты и поставили во главе особого управления (со штатом чиновников на жалованье). Испанец Бетанкур, создатель лучшего в мире оптического телеграфа и Корпуса инженеров путей сообщения, с предубеждением относился к проектам в России (где он оказался лишь волею судеб, спасаясь от напастей, обрушившихся на его отечество), однако даже он был впечатлен гигантскими деревянными шлюзами, продольными дамбами, протянувшимися на три версты… Георг же ясно видел теперь, что для прокладки каналов, призванных сделать водный путь быстрее и удобнее, оживить торговлю, упростить доставку самых нужных материалов с Волги в Петербург, приходилось пробиваться не только сквозь леса и скальную породу, но и через косность, невежество, волокиту, плутовство, возведенные в ранг обычая. Теперь он ругал себя за то, что так неласково обошелся с инженером Герардом – представителем достойной немецкой фамилии, сделавшей так много для украшения Петербурга и Москвы. Впредь он не повторит этой ошибки и не бросит ни единого упрека, не произведя прежде тщательного анализа самых разных фактов. В Белое озеро впадают несколько десятков рек, мутных от глины, а вытекает из него только Шексна с чистой водой – прекрасный символ, созданный самою природой, пример, коему и человеку стоит следовать.
…В Твери готовились к встрече нового генерал-губернатора с великой княгиней и малым двором (десять адъютантов Георга числились камер-юнкерами Екатерины Павловны). Сонный городок, погрязший в блаженной недвижности, вдруг вспомнил о своем славном прошлом. В апреле
