в голосе протянул гном; отвернуться он не соизволил. – Думаешь, помогут? Ты ведь сломала ножницы.
Леона снова вздохнула, откупорила флакон и капнула немного краски на палец. Наверное, Рослик прав. У нее больше нет зачарованных ножниц – нечем остричь рыжую гриву. Знаки феи защищали ее, пока волосы оставались короткими. Да и то… на Алекса они не действовали с самого начала. Вряд ли эти знаки избавят ее от мужского внимания теперь…
– А вдруг помогут? – пробормотала она вслух. – Нарисовать-то не сложно.
Леона вывела круг на левом запястье, внутри – треугольник и еще один круг. Повторила то же самое над левой грудью, над правой и потом на правом запястье. Подождала, когда краска высохнет, застегнула сорочку, поправила рукава и спрыгнула на пол.
– Никого не забыла? – сердито спросил Рослик.
Она протянула ему ладонь и со вздохом перенесла мелкого тирана на плечо.
Спустившись по лестнице, Леона обнаружила Алекса во дворе. Рядом стоял вчерашний старик, хозяин дома, и держал в руках ее собственный камзол. На драконе – хвала предкам! – были уже надеты широкие, но короткие ему штаны, и он как раз примерял рубаху. Леона поспешила через весь двор, еле сдерживаясь, чтобы не захихикать – зрелище-то уморительное.
– Он похож на деревенского кузнеца, – шепотом сообщил Рослик, пока Алекс одергивал рубаху; ты была ему узка в плечах и, похоже, жала в подмышках, а рукава оказались безнадежно короткими, но сколько бы Алекс ни дергал свою новую одежду, она не становилась длиннее или шире.
– А больше ничего нет? – поинтересовался он.
– Это самое большое, – ответил старик. – Брата моего одежка. Знаешь, какой он здоровенный? У-у-у!
– Да уж представляю себе, – вздохнул Алекс.
Он завернул рукава почти до локтя; на удивление, рубаха стала смотреться на нем гораздо лучше. Леона смутилась, поймав себя на мысли, что, хоть дракон и бессовестный наглец, руки у него сильные и красивые – а в этой обтягивающей плечи одежде так и тянет им любоваться.
Тем временем Алекс попробовал обуть стоящие перед ним деревянные башмаки, но затея оказалась безнадежной.
– Обуви тоже другой нет? – грустным голосом спросил он.
Старик покачал головой.
«А вот не надо было похищать меня и утаскивать неизвестно куда! – мстительно подумала Леона. – Ехали б сейчас по Латарскому тракту, а ты бы по-прежнему мог носить собственные сапоги».
Потом она вспомнила, что сапоги, как и одежду, Алекс потерял не в тот момент, когда решил ее похитить. А гораздо раньше – когда обернулся драконом, чтобы сразиться с троллем. Вспомнила, и стало стыдно: все-таки он спас ей жизнь.
– Ну, пора, – сказал Алекс. – Дед, ты собрал нам в дорогу еды и всё, что я просил тебя?
– А как же! – ответил старик; он поднял с земли холщовый мешок и слегка потряс им.
Алекс перевел взгляд на Леону.
– Готова? Позавтракаем по пути.
– То есть, ты всегда будешь решать за нас обоих, когда пора выходить, а когда
