и о том, что чувствуют другие. Они – воплощение уродства.
Я терпела. И наконец на моих руках не осталось ни одного ногтя. До этого я не смотрела на свои руки, а теперь, то, что еще оставалось в животе грозилось вырваться наружу. Ненавидящим взглядом я смотрела на моих похитителей, словно ожидала чего-то. Жажду на фоне боли от вырывания ногтей я практически не замечала.
А потом они сказали, что принесут мне еды, но, если я скажу хоть слово, ее мне не видать еще долго. Потом, когда закрыли ящик добавили, что это плата за пытку.
Я ждала. Я была уверена, что они говорили правду.
Скоро они пожалеют об этом. Пожалеют о том, что совершили.
Они заставили меня понервничать. И очень сильно. Даже еда и вода не избавили меня от мысли, что они имели ввиду. Снова стало страшно.
Еда была вкусной. Рис недоваренный, но я съела его весь. И мясо. Оно было жестким, именно таким, какое я люблю. Вода была в кружке. Не сомневаюсь, они налили ее из-под крана. Все время, что я провела без пластыря и с не связанными руками, я молчала и незаметно осматривалась. Может быть, я в самом деле найду что-нибудь, что поможет мне сбежать?
Естественно, я ела в подвале. Я заставила их ждать долго-долго, пока доем. Они не возражали. Стояли рядом, Каннибал справа, чуть ли не касаясь телом ящика, а Горгона слева. И они не сводили с меня глаз. Это напрягало.
Я прислушивалась, не исключено, что услышу машину. Ни одной. Сомнений не осталось, стены звукоизолированы.
Ловушки, кругом сплошные ловушки. Они продержат меня здесь всю жизнь, если я не сбегу. Это будет не очень долго, потому что скоро я умру. Сегодняшней день я вытерпела. Даже не потеряла сознание. Но что будет завтра? Что они еще сделают?
Я доела. Мои руки дрожали, когда я подносила ложку ко рту. Это все из-за боли. Они даже не дали мне повязку, чтобы обвязать вокруг пальцев. Боюсь, как бы не началось заражение.
Я вновь лежала. Руки мне связали, а ноги развязывать не стали. Мол, скоро мы придем еще, и чтобы не делать лишние действия, не будем тебя развязывать. Абсурд. Я была сердита и шокирована. Как мне хотелось кинуть какую-нибудь фразочку, или попросить их отпустить меня, а я взамен не сказала бы никому ничего. Конечно, наврала бы, но они-то этого знать не будут. Это я и сказала, когда они хотели опять залепить мне рот. Вернее, жалобно промямлила. Поначалу голос сипел, пришлось откашляться. Но фразу я завершила.
Они смотрели на меня долго. Потом настроение у них изменилось. Ничего не сказав, они грубо и слишком туго залепили рот и ушли. Что-то внутри подсказывает, что в ближайшие два дня я снова буду без воды и еды.
Возможно, это самообман, но как только я осталась одна, кончики пальцев стало жечь огнем. Я хотела уснуть. Во сне не чувствуешь ни боли, ни голода. Сопли мешали дышать. Левую ноздрю заложило. Это все из-за слез. Сегодня я плакала куда больше, чем в последние три дня.
В итоге, поспать не получилось. Я лежала с закрытыми глазами, в основном размышляла, но иногда не думала
