говори. В чем дело?
– В папе, – начала девочка и тут же поняла, что правильные слова не идут в голову, не ложатся в привычную калахасскую полурифму, – вчера с тобой грубил, с утра сегодня маме… хотя вины совсем и не было ее.
– Расстроен смертью Яра?
– Так, конечно… вот только мы-то с мамой здесь при чем? Мы что, виновны в смерти деда? – разбуженная обида вмиг завела ее. – Или, быть может… мертвый дед важнее нас живых?
– Считаю, ты права, Шенне, – после непродолжительной паузы отозвался мальчик. – В центре его решений быть должны вы трое. А он о вас не думал, о своих печалях лишь.
– Все так, Талик. Но ты вот так не делай!
– Не буду, – кивнул он. – Я постараюсь, очень обещаю. Но если все ж такое допущу, то ты должна сказать о том мне сразу! Без всяких умолчаний и обид!
– Да будет так.
Довольные собой, продолжая держаться за руки, словно духовной связи между ними было недостаточно, дети замолчали.
– Талик, а что с нашей душой? Намного приросла она вчера?
– Удвоилась.
Утром мальчик уже мог видеть, что радиус вихрей-змеек вокруг него вырос почти до шестидесяти сантиметров, что заметно улучшило ему обзор ближайших к нему вещей.
– И это значит… что у наставника теперь проблем не будет? Сил же хватит?
– Сил хватит, – усмехнулся мальчик, – но проблемы будут. Как твои листики не слушались меня, так листья Яра будут чужды нам обоим.
– Мы к ним привыкнем, – ничуть не обеспокоилась Шенне. – И они к нам тоже.
– Угу.
– Тогда займемся чем? – повеселела девочка.
– Давай проверим их, – Талик остался серьезным, не поддержав ее стремления к игре.
– Кого?
– Небесные дары от листьев Яра.
– Ты серьезно?!
– Ну да! Нам к Кальину сегодня не идти, все наши вихри розовы сполна. Когда еще подобный случай подвернется?
– Да, но… – засомневалась девочка, – разве это можно? Самим, до праздника? До ста восьмидесяти лун?!
Община придерживалась правила выявлять у подростков большие небесные дары строго в дни Праздника молодых. У традиции, впрочем, были свои основания.
Во-первых, считалось, что лишь к четырнадцати-пятнадцати годам дети могут высвободить небесную силу, достаточную для сложного призыва, не истощая свои защитные дары. Во-вторых, было подмечено, что наследные дары могут никак себя не проявлять до указанного возраста. Наконец, первый призыв считался настолько важным, что для него полагались обязательными наставления мастера, владеющего тем же даром, – неудача с первым призывом почти гарантировала проблемы с его применением в будущем.
– Уверенности нет, Шенне, – не стал спорить Талик. – Но это ж не наследные дары. Это души частички, которые дары уже имели. Нам остается лишь учить призыв.
– Да так-то да… – все еще сомневалась она.
– И
