ему отдать. Ладно, сейчас что-нибудь придумаем.
Высокая толстая фигура в национальном костюме и маленькая тонкая фигурка в мундире вдруг, не сговариваясь, выпрямились, выставили подбородки и, явственно чеканя шаг, прошли под восхищенными взглядами подчиненных ко мне.
– Вы хоть молились?
– Конечно, господин барон! Каждые полчаса, как подобает.
Мэр грузно опустился на колено, полицмейстер сделал это гораздо изящнее. Оба ревниво косились на соседа – тот, кого я сейчас назову, станет первым рыцарем Эскенланда за много-много лет! Пусть на пять минут – но первее! Я узнавал, остальные бароны еще халяву не прочухали, да и не все еще приехали даже.
Эррайн сурово шмыгал носом, Ульфрик нервно теребил обшлаг.
Ну что же, хватит тянуть. Посмотрев на толпу, я на секунду задумался, взглянул на мечи. У меня с координацией все в порядке, и нигде не сказано, что…
Мечи легли на плечи коленопреклоненных одновременно.
– Подданные баронства Гравштайн! Я, Александэр Николае Могила, барон фон Гравштайн посвящаю этих людей в рыцарское достоинство, дабы они могли и впредь служить нашей земле. Есть ли среди присутствующих кто-то, знающий причины, по которым эти двое не могут быть рыцарями?
Горожане всерьез задумались. Вообще-то я затеял это отступление от протокола, чтобы еще раз напомнить, кто тут барон, но почему бы в самом деле не спросить аборигенов, хочется ли им таких рыцарей? Дело серьезное, между прочим. Не каждый век власть всерьез интересуется, хотят ли люди таких начальников над собой.
Не уловив ни одного решительного возражения на лицах, я трижды плашмя ударил мечами по плечам:
– Да будет так! Посвящаю вас, дети Эскенланда, в рыцари. Встаньте!
Обескураженные одновременным посвящением, претенденты поднялись с колена. Очень хотелось почудить, к примеру, вместо традиционной пощечины – ущипнуть, но я понимал неуместность шалости и просто притянул их обоих, одновременно, для ритуального объятия. Потом душу отведу, а сейчас – изволь тащить лямку, Шурик! Раз уж согласился начальствовать, то будь любезен оправдывать доверие. Бароном работать – это не только кофий кушать да бесчинствовать, это еще и церемонии выстаивать, от и до, причем именно так, как ждут от меня вот эти смешные люди, старательно делающие вид, что все идет именно так, именно по их личному выбору. Впрочем, это занятие нравится не только им.
Эгельберт и Эгги вынесли на подушечках пояса и шпоры, тут же подскочили еще какие-то типы и закрутилась ритуальная неразбериха. Наконец, оба свежеудостоенных сэра снова встали передо мной на колени, переглянулись и протянули сложенные лодочкой ладони. Кажется, ребятам понравилась идея одновременной присяги. Я взял их руки в свои, спустя минуту, оба встали уже будучи моими вассалами. Замечательно, теперь они имеют и право, и возможность служить мне
