недостроенный лагерь, углубиться в джунгли и там попытаться укрыться от нападавших? Люди не верили в такую возможность и отказались следовать за свои капитаном. В их глазах застыла печаль обречённости.
Поколебавшись между долгом офицера и ответственностью мужа, будущего отца, Марсель взял Лу на руки:
– Ты веришь мне, дорогая?
– Да, любимый.
– Тогда ничего не бойся.
Вооружённый одним лишь офицерским кортиком Марсель покинул лагерь, унося на руках жену и своего ребёнка под её сердцем. Он пошёл берегом в сторону противоположную той, в которой скрылись существа после последнего нападения.
Чудеса начались шагов через триста. Стена дождя кончилась, и Марсель со своей драгоценной ношей вышел на залитую ярким солнцем лужайку. Голубели небеса, пели птицы, благоухали цветы. Впереди темнела стена джунглей, а за спиной лил дождь, и насмерть дрались люди с полуобезьянами….
Дальше становилось все страньннее и страньше ….
2
Марсель и Луиза воспрянули духом. Они почувствовали себя спасшимися. А природа, окружавшая их, благоприятствовала хорошему настроению. Земля, открывшаяся перед ними, казалась обетованной.
Мама вмешалась:
– Как же, как же… Ты забыл про кровососущих тропиков – комары, москиты, слепни…
– Ой, боюсь! – Даша нырнула под одеяло.
Вероника сжала кулачки:
– А мы их бац-бац…
Мама:
– Ага, бац-бац. Знаешь их сколько там? Тьма-тьмущая.
Я вмешался, потрепав старшую (на пять минут) дочь по кудряшкам на голове:
– Не надо бояться их, не надо бац-бац – мы люди из другого мира и им не по зубам. Так и скажем: «Не смейте садиться, не смейте кусаться… Вы нас не видите. Пошли к черту.» И все дела!
Мама:
– Мы?
– Так это же мы ногами Марселя и Луизы путешествуем по земле неизвестного острова в океане.
Даша высунула головку из-под одеяла и открыла один глаз:
– Они улетели?
Я:
– Сломя голову.
– Ура! – Даша откинула одеяло. – Что было дальше?
Солнце стояло почти в зените. Его яркие лучи наполняли природу животворящей силой. В них была радость дня, свежесть и аромат цветущих растений.
Сквозь марево испарений поблескивала далекая гладь реки. Она серебрилась меж берегов или сверкала зыбью из малахитов и жемчугов от легкого ветерка и солнечных лучей.
Сквозь прибрежные заросли ольхи и ивы доносился тонкий запах воды. Она пахла камышом и лилиями, кувшинками и тиной, стрелолистником…
В прибрежных зарослях и камышах перекликались всевозможные её пернатые обитатели, чайки и чибисы заворачивали пируэты над самой гладью и в небесах. Кочками
