идею, и сестра вытаращила на нее глаза. – Попытайся, – пожала она плечами. – Если орден перестанет быть тайным, может, в битве ему смогут помочь другие, – прервала она связь.
Вечером Хельга наведалась в обеденный зал, проверила эмоциональное состояние ковена, и, призвав своего ворона, вышла в сад. Норман опустился на край фонтана, скользя по нему лапами.
– Ну, скажи что-нибудь, – обратилась она к нему, чувствуя себя идиоткой.
Норман молчал с минуту, а потом хрипловато рассмеялся у нее в голове.
«Прости, не удержался», – добавил он виноватым голосом.
– Ты – отвратительная птица, – скривила лицо Хельга. – Почему я тебя все еще слышу? Я же отказалась.
«Потому что отказаться должна не только ты», – клюнул он жука, мерзко чавкая.
Хельга собиралась научить его манерам, но услышала шаги и притормозила с нравоучениями. Тая выглядела абсолютно потерянной, испытывая страх к сестре главы ковена.
– Нет вестей от главной? – осторожно спросила она. – Ну, конечно нет, иначе ты бы сообщила, – собиралась она уйти, но Хельга ее остановила:
– Нам сейчас нельзя унывать. И расслабляться…
Тая кивнула.
– Думаешь, они…
Девушка что-то сказала, но Хельга не расслышала: – Норман, словно сирена, завыл у нее в голове:
«Они приближаются к воротам замка! Они приближаются! Собирай ковен!»
Тая всматривалась в ее лицо, хмуря брови. Обретя дар речи, Хельга скомандовала:
– Занять боевые позиции! Быстро!
Лицо Таи стало мертвенно-бледным, но она переборола свой страх и побежала к замку, эмоционально сообщая на ходу остальным ведьмам о вторжении.
Создав сверкавший голубыми искрами портал, Хельга вошла в него и перенеслась на балкон замка, наблюдая с высоты приближавшуюся к стене кучку ведьм, сокрытых темнотой ночи. У кого-то из них в руках сверкнул серебристый шар, и, взметнувшись, ударил по замку, разбивая недавно установленную энергетическую защиту. Ударная волна прошлась по зданию, снося всех, кто был на улице. Хельга ударилась о стену и сползла по ней, сквозь боль в пояснице пытаясь подчинить себе тело и снова подняться. Оставив попытки, она призвала ворона и приказала ему с ней соединиться.
«Я не знаю как!» – хлопал он крыльями.
Тогда девушка призвала свою силу, ее глаза зажглись голубым светом, и она произнесла заклинание:
– Ты со мной соединись! Дай мне крылья птицы! В человека погрузись! Временно с собой простись!
Как только она хлопнула в ладони, ее дух переместился в ворона, а его – в ее тело. Однако Норман в теле человека не мог ничего сделать, и рыжеволосая красавица не сдвинулась с места, морщась от боли. Птица же воспарила в небо, и, поддерживаемая потоками воздуха, полетела выведать о неприятеле.
Ведьмы сгруппировались возле ворот, запечатанных Арденом перед отъездом, но быстро сообразили, что через
