за тобой пришлют еще раз. Надо будет ключ изготовить. И, легонько подтолкнув, отправил меня восвояси.
Пришел я к себе в мастерскую, запер дверь, ополоснулся и для начала достал обед, который принес с собой.
Потом, насытившись и перекурив это дело, я посмотрел в кошель. Денег его превосходительство не пожалел! Их могло хватить и на хорошую мастерскую, и на то, чтобы взять в работники парочку мастеровых.
Но… вскоре началась война, и мне так и не пришлось поработать в своей новой мастерской… – махнул рукой дед Жора.
– Да, жаль… А потом, дед Жора, где ты работал?
– Потом, Сережа, война – кровь, смерть, голод…
– Расскажешь?
– В другой раз. Смотри, звезды уж на небе. Потеряли нас дома. Собирайся, пойдем.
Пулемет
И опять мы сидим с дедом Жорой на старых мостках и смотрим на поплавки, которые, как солдатики на посту, не шевелясь, стоят в воде.
– Смотрю я на тебя, Сережа, и вспоминаю империалистическую войну. Были там и твои ровесники, и мальчишки-добровольцы помладше тебя, и «сыны полков». Воевали они, чтобы отомстить за своих погибших родных. Порой они, подражая взрослым, равняясь на них, совершали настоящие подвиги, защищали свою Родину наравне с солдатами… Если мы, взрослые, выполняли приказы командования, то дети делали это добровольно, оказавшись волей судьбы вовлеченными в военные действия.
Я, чуть повернувшись к деду, украдкой смотрю на него, вижу, как темнеет его лицо, сжимаются губы, а рука тянется в карман за очередной цигаркой. Легонько трогаю деда за рукав:
– Расскажи, дед, не молчи.
Он взглядывает на меня из-под кустистых бровей, и я замечаю в его глазах давнюю горькую боль.
– Им бы в игрушки играть, – говорит дед, – а они… Сколько погибло!
Дед замолкает надолго… Я жду, внимательно следя за поплавком, знаю, что он блуждает где-то в своих воспоминаниях, печальных и далеких.
– Был у нас один такой «сын полка», – наконец начинает дед Жора, и я облегченно вздыхаю: хоть выговорится.
– Стояли мы как-то раз в Галиции. Появился однажды в нашей роте мальчонка лет десяти-двенадцати, худой да низкорослый, Костей звали. Родителей убили австро-венгры, и он решил мстить врагам за их смерть.
Скажу тебе так, Сережа: там, где взрослый не пройдет или обязательно будет замечен вражеским дозором, Костя умудрялся ужом проползти мимо австро-венгерских разъездов и добыть ценные сведения о противнике. Был он пару раз оглушен взрывами, но, слава богу, ни одной серьезной царапины не получил. Мы, бывалые солдаты, как могли оберегали мальчонку, приглядывали за ним, чтобы в своей тяге к мести он чего не набедокурил и не слишком геройствовал.
А тут случилась оказия – аккурат против наших позиций у австрияков был установлен и хорошо замаскирован пулемет на колесной станине. Ох и досаждал же он нам! С позиций
