Для блага города лучше, чтобы эта глава в его истории была закрыта навсегда. Люди должны увидеть в патри осужденного преступника, которого Союз приговорил к высшей мере наказания. И будет лучше, если они услышат это от стражника королевы, который был свидетелем казни. Тогда с Белленджерами будет покончено. Это ложь во благо, и она поможет городу двигаться вперед в новую эру. Я прошу помочь только ради людей. Они столько пережили, и провидица предсказала, что наступит горькое время. Мы не хотим, чтобы нас ждала голодная зима. Люди нуждаются в мире. – Он протянул руку и сжал мою ладонь. – Вы поможете нам?
Я посмотрела на его руку, сжимавшую мою. Большая, теплая, нежная. Я медленно высвободила ладонь.
– В мире, – повторила я, чтобы успокоить бурю, проносящуюся в моей голове.
Он кивнул.
– Мне интересно… как вы узнали, что патри возвращается?
– Он отправил записку.
– Записку, которую вы перехватили?
– Человек из бюро отправлений, который служил у Белленджеров, передал ее нам. Он тоже хотел, чтобы кровопролитие закончилось.
– И тогда вы приказали устроить засаду.
– Последнее, что нам было нужно, чтобы он спровоцировал волнение в городе. Или чтобы торговля снова остановилась. Слишком многие уже пострадали. Мы не знали, что вы будете с ним. – Он не отрицал, только оправдывался. Он убил Джейса.
Я встала и прошлась по комнате, чувствуя, как дрожат колени и как слабеет дыхание. Рана в животе снова заколола, напоминая, что я слаба. Что превратилась в тень за эти дни. Король прав. Еда. Мне нужна еда. Сила.
Я почувствовала, как руки Джейса обхватили меня, обнимая, чтобы я держала голову над водой.
«Спокойно».
«Я держу тебя. Я обещаю».
Я повернулась к королю. Улыбнулась, чтобы успокоить его.
Жонглировала мысленно словами, а затем складывала их в аккуратную стопку. Именно это умела делать, именно это стало моей второй натурой, в то время как мир вокруг рушился.
Я должна контролировать себя.
– Понимаю вас, – сказала я. – Городу действительно надо двигаться вперед. В новую эру.
Я подошла к столу, тарелка короля была пустой, а моя все еще полной. Я надрезала ножом перепелиное яйцо и съела его, затем разрезала одну из крошечных картофелин. Проглотила ее и запила большим глотком вина, осушив половину бокала. Часть вина попала мне на подбородок, и я вытерла его тыльной стороной ладони. Тепло и безрассудство устремились в кончики пальцев рук и ног.
– Но одно меня удивляет, ваше величество. Вы – азартный игрок? Не ожидала.
– Нет, – неуверенно ответил он, – я не любитель азартных игр.
– Я убила трех ваших солдат, и все же вы рискнули, полагая, что не убью вас, как только вы переступите порог моей комнаты. – Я оглядела пустую столовую, все еще держа вилку в руке. – А здесь? Никакого оружия? Никакой стражи, хотя вы только что признались в убийстве
