Пусть Артагу служат, – пояснил, а потом заехал по плечу Тиваса. – Наш гуру – великий воин, – сообщил. Нахватался словечек. Шутник.
– Мы где, Тивас? – поинтересовался я.
Тот устало глянул.
– Это Столица, Саин.
Вот же правда. Кто ищет, тот всегда найдет.
– Дела-а-а... Где Унго и Эдгар? – вспомнил я о командирских функциях.
– Они не успели шагнуть, самый старший, – ответил на мой вопрос Баргул. – Вот, – протянул он мне обрубок алебарды нашего рыцаря. Срез был ровный-ровный.
Да, опрометчиво это я. Но хорошо все, что хорошо кончается.
– Баргул, Хамыц, соберите стрелы. Уходим.
Столица оказалась совершенно очаровательным городом. Во всяком случае, та его часть, которую я в настоящее время обозревал. Приятно освещенные симпатичными фонарями, широкие даже, на мой взгляд, мощенные плиткой улицы. Симпатичные трех– и четырехэтажные дома, в цокольных этажах которых размещались магазины. Или лавки, если вдруг сердцу вашему ближе средневековая экзотика. Или духаны, если, скажем, в связи с происхождением и религией в душе вашей преобладает восточный подход. Доброжелательные дяденьки у дверей, с приятностью улыбающиеся каждому посетителю. Между домами милые глазу скверики, где прямо под сенью деревьев расставлены столы. За одним из них мы и расположились. Фонарики разноцветные в ветках. Уютно донельзя. Люди хорошо одеты. Мужчины при оружии. И женщины, поражающие разноцветьем тканей и множеством фасонов. Закрытых и открытых. Коротких и длинных. С разрезами и без. А цвета, а оттенки! Похоже, какой-то единой концепции моды не существовало. Но одеты все отнюдь не бедно. Платья длинные и короткие, со шлейфами и без, декольтированные и строгие – под горло. Одеяния мужчин тоже разнообразием поражают. И свободные, и обтягивающие, и шляпы, и тюрбаны, и кожа, и бархат. Ткань простая и вышитая...
Отовсюду слышится музыка, негромкая, бокалов звон. А люди кругом вежливые, на нас и не смотрит никто. Ну оделись люди в черное. Ну и на здоровье! Ну обвешались оружием. Так вон за соседним столом вообще какая-то реклама оружейной лавки расположилась. Даже в причудливой чалме два кинжала торчат. Но вот на Граика поглядывали. Он надменностью осанки и богатством одеяния, того самого, выданного мне подземной родней, даже среди всей местной тихой роскоши выделялся. Но никто не суетился, пальцем не тыкал, милицию звать не бежал. Сидит себе принц в окружении верного гоарда, пиво пьет.
Я только сейчас понял, насколько устал за сегодняшний, столь богатый событиями день. Руки-ноги – как не свои. Слабость по членам растеклась. А коллеги мои ничего. Сидят, напитки потребляют. По сторонам смотрят. Но вежливо так, ненавязчиво. Амуницию на травку мягкую сложили, релаксируют. Сидят. Вид приличный. Кровищу мы в каком-то фонтане смыли, пока от Арены перемещались. Там вокруг местного стадиона служебные постройки во множестве расположены. Но не трущобы. Чисто, аккуратно. Только безлюдно. Ну а нам это на руку. Свидетелей нет. И на стадионе нас вроде никто не видел. А то, конечно, отсутствие связи с группой порубленных товарищей доказать бы было трудно. Но гражданин Тивас клятвенно
