разговора «ни о чем» разгрузила мои мозги и одновременно заставила о многом задуматься.
В своей жизни я часто относилась к маме предвзято. Винила ее в развале нашей семьи, и в том, что теперь отец относится ко мне очень холодно. Когда родители развелись, Конраду было восемь лет, мне только четыре. Будучи ребенком, я думала, что все дело в именно этом. Конрада отец знал хорошо, потому что брат был старше, я же была маленькой, поэтому ко мне отец не успел проникнуться теплыми чувствами. Повзрослев, я, конечно же, поняла, что ошибалась в своих суждениях.
Отец происходил из богатой семьи бывшего политика – английского лорда Уильяма Хэтфилда и леди Оливии Хэтфилд. Он был необычайно умным и старательным молодым человеком, что нечасто встретишь среди детей богатых родителей. Однако чета Хэтфилд происходила из чопорного, консервативного и патриархального рода, что в свою очередь отразилось и на Томасе. Возможно, он был бы рад признать, что мир поменялся, и взгляды на общество ему следовало бы тоже сменить. Но его эгоизм и слепота делали эти вещи невозможными.
Что лежало в основе его пренебрежения к одному из своих детей, для меня по–прежнему оставалось загадкой.
Гостинично–ресторанный бизнес Хэтфилд не был единственным источником дохода Томаса. Он владел большим процентом акций в компании по производству наручных часов бизнес-класса. Также, около десяти лет назад Томас стал главным акционером компании выпускающей скотч. Он возродил давно забытую компанию и сменил некогда известное название на Хэтфилд.
Ирония заключалась в том, что отец не мог попробовать труды своих стараний. Раннее он имел серьезные проблемы с алкоголем, но позже поборол эту зависимость. Уже около пятнадцати лет Томас не имел тяги к спиртным напиткам, по праздникам делая исключение, и ограничиваясь бокалом–двумя красного вина.
Я должна была понять маму, посмотреть на ситуацию с ее стороны. Жить с человеком, находящимся в сильной зависимости от алкоголя, должно быть, сложно. Но отца, я жалела больше. Мама бросила его в самый трудный момент его жизни, променяв на Саймона – мужчину, которого отец считал лучшим другом. Что из этого было большим злом: иметь зависимость или уйти от человека с зависимостью? Думаю, что второе.
На улице начался сильный дождь. Закутанная в куртку и в капюшоне я вошла в холл отеля, чувствуя, как от холода немеют мои пальцы. Черные ботинки были в каплях воды, и оставляли следы на ковре у парадной двери. Я скинула капюшон, и просунув руки под линию роста волос в районе шеи, высвободила темные пряди из–под куртки. Чуть влажные волосы упали на мои плечи и рассыпались по спине до самой поясницы.
– Джоанна!
Мужской глубокий голос, раздавшийся за спиной, заставил меня замереть и округлить в удивлении глаза.
Мне это кажется. Он не может быть здесь.
Я быстро обернулась и, скользнув взглядом по темноволосой макушке, нахмурила брови.
– Блейк?
Мужчина с влажными взъерошенными
