через стойку бара, тихо спросила его:
– Она что? Здесь так весь день и сидит?
– Сидит и только чай пьет, – отвечал тоном заговорщика Гагик, – странная она какая-то. Думаю, что ее не встретили, а может и случилось что-то. Я спрашивал, но не отвечает эта особа, говорить со мной не желает, а мне разницы нет, пусть сидит.
– Она еще утром приехала, я ее запомнила. Сейчас я сама у нее спрошу, – произнесла Аграфена и направилась к столу девушки.
– Доброго вечера, милая! Я Граня, пирожками здесь торгую, – подойдя к столику обратилась старушка к девушке, – можно я присяду? А то за весь день сильно устала. Мне тут много ходить приходится, пирожки сами не продаются.
В ответ незнакомка посмотрела в сторону женщины, но ничего не ответила, а молча кивнула. Видя такую реакцию, Граня расположилась за столиком и, развязывая свой платок, продолжала:
– Ты приехала еще утром, на столичном, я тебя запомнила. Тебя не встретили? Ждёшь?
– Ничего я не жду и встречать меня некому, – холодно отвечала девушка, – когда армянин закроет кафе, поеду к нему. Он мне уже предложил ночевать у него.
– Ясно, – протянула Аграфена и с суровым взглядом оглянулась в сторону хозяина кафе.
Гагик протирал тарелку и делал вид, что ему общение женщин неинтересно. Но когда он заметил осуждающий и грозный взгляд Грани, то немедленно исчез в подсобной комнате своего заведения. Аграфена перевела взгляд на собеседницу и сказала ей:
– У него жена и куча детей. Зачем тебе это? Увезет, и неизвестно чем все это закончится. Ему верить – себя не уважать. Если тебе некуда идти и у тебя нет денег на гостиницу, то лучше поедем ко мне, у меня тебе будет спокойнее. Я живу на хуторе, не очень далеко, с дочкой. У нас большой дом. Отдохнешь, приведешь себя в порядок с дороги, а потом будет видно, что делать и как тебе поступать. А к армянину ездить не надо, нечестный он человек. Ты и одета не по погоде, по-летнему. Осень уже холодная. Скоро будет автобус. Решай.
От этого предложения девушка слегка растерялась. Она смотрела на доброе лицо Грани и слышала каждое ее слово, сказанное с сочувствием в голосе. Вдруг незнакомка тихо расплакалась. Слезы катились по ее щекам, глаза покраснели и сразу распух нос.
– Вот плакать сейчас не надо. Спрашивать ничего не стану. Захочешь, сама все расскажешь. А если согласна, то собирайся. Через двадцать минут приедет Саня, это водитель местного рейса, и он отвезет нас. Кстати, зовут тебя как? – добрым, но твердым тоном говорила и спрашивала Аграфена.
– Я Ольга, Оля, – всхлипнув, ответила девушка, кивнула и добавила, – согласна. У меня нет другого выхода, здесь я никого не знаю и денег у меня нет. На последние копейки купила себе чай у этого Гагика. Мне так неловко и так плохо.
Девушка еще сильнее разрыдалась, постоянно вытирая слезы трясущимися руками.
– Ну что же ты так? Тише. Успокаивайся, – Граня встала со своего места, обошла стол и приобняла девушку за плечи, – ты лучше перестань плакать,
