просто сводит с ума. Воздух свежий, очень чистый. Но есть нюанс, если ветер со стороны свинарника, то свинушки пахнут. А так, места чудесные. За речкой есть село, там магазин, церковь, почта, школа, есть все. Но добраться туда можно только на лодке, а если в объезд и через мост, то это почти тридцать километров. По дороге до трассы двадцать километров, поэтому мы с тобой и шли через лес. Таким путем всего три километра, но тропа не совсем удобная. Потом почему-то туристы перестали ездить к нам, и из села много кто уехал. Все в город едут и отдыхают теперь на курортах. Поэтому нас вообще никто не тревожит, вот и живем себе в радость.
– Понятно, – выслушав короткий рассказ, ответила Оля. Почему-то ей стало грустно, и она еще больше утомилась от слов бабушки.
– Вижу, что ты устала и на своих каблуках чуть не переломала все ноги, – как-то весело произнесла Граня и скомандовала. – Ладно, идем. Ориентир на дом со светом в окнах, дочка там ждет.
Пройдя еще с пару десятков метров, женщины подошли к дому. Из темноты послышалось тяжелое и грозное рычание большого животного.
– Джордж, нельзя! Свои, Джордж! – громко произнесла Аграфена в темноту, и рычание сразу прекратилось, а старушка, не останавливаясь, продолжала рассказывать, – собака это наша. Их у нас две, одна двор охраняет, а вторая – свинарник. Псов этих мой покойный муж вывел. Они – помесь овчарок кавказских с какими-то римскими собаками. Порода Мастиф вроде как называется. Гавкать не умеют, только рычат. Воров всяких и лис перекусывают за один раз и пополам.
После этих слов Аграфена громко рассмеялась, но потом добавила, обращаясь к девушке:
– Шучу я про собак, никого они не кусают, а особенно своих. Ты по лестнице поднимайся аккуратнее и заходи. Не стесняйся.
Ольге стало совсем жутко от происходящего. Собак она боялась, а в темноте, совсем рядом, ходил огромный силуэт пса и тяжело дышал. Девушка очень быстро поднялась по ступеням крыльца, вслед за старушкой и вошла в светлые сени, плотно прикрыв за собой дверь. В доме пахло вкусным борщом и еще какой-то едой. Было очень светло, и тепло укутывало уютом. Аграфена быстро скинула обувь и сказала:
– Разувайся, одевай тапки, снимай плащ. Направо, после коридора в душевой есть раковина, там мой руки и проходи за стол. Сейчас ужинать будем.
А между тем бабушка уволокла свою коробку вглубь дома и скрылась в комнатах. Девушка сняла туфли. Повесила на большую деревянную вешалку свой плащ. Примерила тапочки, которые стояли у двери, они оказались ей в пору, и проследовала в душевую. Душевая на самом деле оказалась просторной и полноценной ванной комнатой, с округлой ванной посередине, раковиной у стены и горячим бойлером в углу. Кафель на полу и стенах сиял белизной чистоты, а краны искрились блеском. От этого вида Ольга удивилась и пришла в восторг, не думала она, что так живет бабушка на забытом Богом хуторе. Помыв руки, Ольга услышала слова Аграфены, сказанные через дверь:
– Полотенце на вешалке, оно чистое. Будет твоим, вытирайся.
