свой состав, мне потребуется две гориллы, шимпанзе и три человеческих гипофиза. Мужских.
– Две гориллы? – переспросила леди Кавендиш с большой долей сомнения. – А знаете ли вы, мой любезный друг, сколько мне придётся заплатить торговцам, чтобы они привезли из середины Африки ещё двух горилл?
– Понятия не имею! – весьма высокомерно заявил вивисектор. Он ещё и вызывающе хмыкнул при этом.
Но леди Кавендиш и это стерпела, так как сей неприятный тип был весьма ценен и для неё, и для Интеллидженс Сервис. И только сказала:
– Гориллы стоят очень дорого, поэтому я и прошу вас собрать из того, что вам привезли, хотя бы одного нового стража. Тем более, – она указала тростью на клетку с растерзанной гориллой, – у вас после этого эксперимента пара нужных органов всё равно останется.
– Я буду стараться, – обещал доктор нехотя. – И не забудьте про гипофизы, миледи. И прошу вас, передайте своим ловцам, пусть не собирают пьяниц по кабакам, они мне не нужны, я буду их возвращать. Пусть хватают матросов в порту, они прекрасно подходят.
Он едва заметно поклонился и хотел уже приступить к работе, от которой его оторвали, но герцогиня снова заговорила:
– Доктор Мюррей.
– Да, миледи, – он был недоволен тем, что она ещё не ушла.
– Я всё-таки решила поменять глаза.
– Это мудрое решение, – отвечал доктор. Но в его тоне отчётливо слышалось: ну наконец-то поняла, старая карга, что жить с такими глазами просто унизительно. – Вы нашли подходящего донора?
– Кажется, нашла, – отвечала леди Кавендиш . – Это молодые глаза.
– Прекрасно, – сухо сказал Мюррей. – Они не повреждены?
– Я и хотела про это узнать. Дело в том, что девка отравилась.
– Каким ядом? – сразу уточнил доктор.
– Предположительно кураре.
– Это плохо, этот яд повреждает многие ткани организма, тут придётся быть внимательным. И тщательно исследовать глаза.
– Донор уже мёртв, и на тщательное исследование времени нет. – Герцогиня волновалась, что хорошие глаза молодой мёртвой фанатички испортятся. – Я хочу, чтобы вы поставили глаза сегодня.
– Сегодня? – доктор отрицательно покачал своею головой. – Это исключено.
– Боюсь, что мне придётся настоять, – леди Кавендиш уже начинала злиться. Она была уверена, что у юной фанатички отличные глаза, и хотела заполучить их во что бы то ни стало. Герцогиня знала, что проклятые попы из далёкой и холодной России отбирают себе в послушники для борьбы с британскими интересами отличный человеческий материал. И она продолжала весьма пугающим тоном, причём не постеснялась вложить в него свой дар: – Я прошу вас, доктор, со всем вниманием отнестись к моей просьбе.
И с доктора сразу слетела его спесь, куда только подевалась, но противиться дару ментала высшего ранга не мог даже такой
