действует проклятье…
Взгляд скользнул ниже – к губам. И я продолжил, чувствуя, как голову ведет от близости и ощущения женского тела под пальцами:
– Давай же… Или я тебя поцелую.
Фардана
Сумасшедший! Боги, как же я ненавидела его, ненавидела себя… Но те мгновения показались самыми острыми за всю мою недолгую жизнь. И эта запретность щекотала нервы.
– Поцелуя захотел?
Руки дрожали, когда кинжал царапал его кожу. В горле стало сухо, губы покрылись корочкой.
– Лучше с жабой целоваться, чем с тобой, – выговорила медленно и раздельно. – А теперь руки прочь.
Я надеялась, что моя просьба прозвучала доходчиво, но муженек не торопился убирать ладонь с поясницы. Вид у него был какой-то шальной. Он дышал тяжело и медленно, прижимался грудной клеткой к моей груди, и я чувствовала каждый вдох.
И выдох. И снова вдох.
– Ну же, я жду.
Ладонь, стискивающая рукоять кинжала, вспотела и стала скользкой. Капелька крови скользнула по лезвию и упала ему за воротник. Сердце отсчитывало мгновения, с удивлением я поняла, что ноющая боль в магических жилах стала потихоньку слабеть. Как будто южанин, касаясь меня, забирал ее себе.
– Чье кольцо ты носишь? – внезапно спросил он, выуживая цепочку из-под одежды.
Рука дернулась, порезав его еще сильнее, но Фрид этого даже не заметил. В сердцах я метнула кинжал вниз.
– Это кольцо любимого человека!
Нервная, тягуче-сладкая атмосфера развеялась. Он отпустил меня так резко, что я покачнулась, но, быстро восстановив равновесие, спрыгнула на песок. Кожа шеи зудела и чесалась, я непроизвольно коснулась ее и вздрогнула – на пальцах была кровь.
Фрид быстро развернул меня к себе и глухо выругался, потом произнес, пристально разглядывая мою царапину:
– Так вот, как это работает!
– Проверил? Молодец.
Я тоже догадывалась, что наши раны или другие увечья будут повторять друг друга. Если до этого момента оставалась крошечная надежда, что ритуал получился неполным, то сейчас она благополучно скончалась. Добраться бы до долины Анг живыми и без происшествий. Хальфовы твари явно не оставят нас в покое!
Пока я, нахмурившись, воображала самые мрачные картины, Фрид успел коснуться моей шеи пальцами. А потом поднес их к губам и слизнул кровь.
– Больно? – спросил, пристально вглядываясь мне в лицо. – На мне-то все как на собаке заживает, а у тебя кожа нежная.
Не выдержав, я запрокинула голову и рассмеялась.
– Человек, который хотел разворотить мне ребра и вытащить сердце, волнуется из-за жалкой царапины?
– Ты теперь моя супруга, Фарди, – последовал ответ, а следом – усмешка. – Стараюсь о тебе заботиться.
– Лучше о себе позаботься! Кстати… – я сощурилась, наступая на него. – …как-как ты меня назвал?
– Фарди, – он просто пожал
