не помешает, – закончила за меня Настя.
Она отлично меня знает.
– Могла бы сказать, что возвращаешься рано утром. Я бы заехал за тобой в аэропорт.
– Я сама могу добраться до дома. И в отличии от некоторых, я знаю цену хорошему сну, а потому не стану ни у кого его отнимать.
И это говорит причина множества моих бессонных ночей?
Врушка.
– Могла бы дать мужу шанс оказать знаки внимания своей жене, – наигранно обиделся я.
Хотя и по-настоящему тоже.
Немного.
– Обойдёшься, – мило фыркнула Настя. – Я делаю ставку на постепенное накопление в тебя чувства долга передо мной, которое выльется в невероятный и незабываемый подарок на мой приближающийся юбилей.
Это намёк?
Хитрюша.
– Вот оно как, – наклонился я, поцеловав её сначала в носик, а следом в краешек губ.
Настя, обхватив мою шею руками, ответила на поцелуй, что я всегда воспринимал, как сигнал к действию. Её одежда, которой я толком не успел налюбоваться, быстро оказалась на полу, лишь на ножках Насти остались тонкие, тёмного тона, почти черные, чулки с каким-то замысловатым рисунком.
Кажется, во мне пробуждается новый фетиш.
Высчитав идеальный момент – то самое мгновение, когда мы стали едины, – Настя как бы невзначай поинтересовалась:
– Разве у тебя не запланировано реально важное дело? – улыбнулась она.
– Расставляю приоритеты, – начал я двигаться.
– Одобряю, – на выдохе, сквозь стон, ответила Настя.
Дальше нам было не до разговоров.
В итоге, я решил не просто опоздать, а полностью перенести все свои утренние дела на завтра. Поэтому, когда мы закончили, я никуда не пошёл, оставшись с Настей. У неё есть странная особенность: оргазм может сделать её либо чрезмерно активной, зарядив энергией, либо наоборот – сонной и вялой, когда она в неге и наслаждении засыпает.
Сейчас был второй случай. Настя, погружаясь в сон, приобняла меня, привычно положив голову мне на плечо и закинув на меня одну ногу. Со стороны подобное может выглядеть красиво и романтично, но в действительности моё тело порядком настрадалось, пока я не привык к роли подушки-обнимашки. Сейчас дошло до того, что я получаю странное мазохистское удовольствие от перекрытого кровотока в свои конечности и их дальнейшего онемения. Горячее, мерное дыхание Насти жгло мне грудь и стимулировало меня продолжать поглаживать её по слегка влажной спине. Когда она уснёт, какое-то время я буду заниматься только этим. И конечно любоваться её спящим личиком.
Ведь я не шутил на этот счёт.
Но в то утро она не заснула.
– Милый, нам нужно поговорить, – сказала Настя, не отрывая головы от моего плеча.
Неожиданно бодрым голосом.
– Я у тебя в заложниках и никуда не убегу, – неловко пошутил я.
– Знаю. Поэтому я и
