на катке и почти наверняка разучился стоять на коньках.
– Сейчас выйдет Диана и отдаст мне ключи, чтобы мы могли поехать в центр на машине.
– Хорошо, у нее сейчас тренировка или типа того?
– Ага. У них сейчас начало сезона. А ты смотришь фигурное катание?
– Этот спорт прошел мимо меня, – я решаю умолчать, что мимо меня прошли абсолютно все виды. Ведь, несмотря на регулярные походы в фитнес-клуб для поддержания формы, меня вряд ли можно назвать человеком, который интересуется миром спорта.
– Понимаю, – кивает Сеня. – Я и сам не думал, что это так интересно.
– Ты же фотограф. Наверное, в кайф делать снимки красивых девушек?
На днях он сам рассказал мне, как еще до знакомства с Дианой влюбился в ее катание и образы на льду.
– Мне в кайф фотографировать абсолютно всех фигуристов, – серьезно отвечает друг, не оценив мою шутку.
– Конечно, я и не… – Мою речь прерывает неожиданно выбежавшая из здания девушка. Только услышав, как Сеня окликает ее по имени, я узнаю в ней свою недавнюю спасительницу.
В этот раз ее рыжие волосы распущены и доходят до плеч. Есть что-то невероятно притягательное в сегодняшнем небрежном образе Инги. Сам не замечаю, как начинаю пялиться на ее покрытый испариной лоб и на торчащие в разные стороны вьющиеся локоны. Мешковатый спортивный костюм не скрывает, а, наоборот, – подчеркивает ее миниатюрность.
Прислушавшись к их с Сеней разговору, я отчетливо улавливаю в ее голосе нежелание общаться.
– Эй, может, сходишь за Дианой? – предлагаю я другу. – Мы уже давно ее ждем.
– Ладно, только подожди минуту, – отвечает он, даже не обернувшись.
– Просто напоминаю, что мой выходной не резиновый. И мне не хочется провести его под этой дверью, – встретившись взглядом с Ингой, я пожимаю плечами и тут же добавляю, – ничего личного.
– Да, ты прав, сейчас схожу за ключами.
Уходя, Сеня просит Ингу подождать их с Дианой, чтобы они смогли поговорить все вместе. По ее реакции я понимаю, что она только делает вид, что задержится, а сама ждет не дождется, когда появится возможность свалить.
Как только Сеня скрывается в здании, она разворачивается, очевидно, за тем, чтобы уйти, но тут же останавливается, словно перед ней возник невидимый барьер.
– Спасибо, – благодарит она меня, обернувшись. – Дима, правильно же?
– Правильно. Я решил, что самое время вернуть долг. За черничный мохито.
Мимолетная растерянность быстро сменяется пониманием, и она почти улыбается.
– Ты чем-то расстроена, – озвучиваю я мысли вслух. – Но почему-то не хочешь делиться этим с друзьями.
– Значит, это не миф, что все бармены немного психологи?
– А много ты знаешь барменов?
– Только тебя.
– Значит, пока рано делать выводы, – я не думаю, что моя улыбка способна
