с другим гоблином. Этого я не видела, но каким-то внутренним чутьём понимала, что опасность миновала. Господин Пруток подполз ко мне и стал тыкать в лицо связанными руками. Я попыталась распутать верёвку, но мои пальцы соскальзывали, и тугой узел развязать не удалось.
Глава 5
«Какой же он замечательный! – думала я, посматривая украдкой на гвардейца, – бесстрашный, ловкий, благородный. Не взял ни копейки с купца за спасение. Да ещё и сторговал ему моё платье за целый золотой, плюс в придачу тюк парчи отхватил. И не той испачканной, что гоблин уронил в пыль, а новенькой. Голубой с серебряной ниткой. Сказал, что знает в Челноках одного шноркеля, который за ночь сошьёт мне платье, подобающее статусу сестры невесты».
Я качалась в седле и гадала, кому из разбойников принадлежит кобыла, которую мы забрали как трофей? Точно не Жирко. Его серый в яблоках жеребец убежал сразу, как только его отвязали от старой липки. Моя кобылка была молодая, но смирная, с белой звёздочкой во лбу. «Каурка», именно так я решила её назвать, из-за масти. Шелковистая, ухоженная грива и тёмный хвост выдавали в лошади непростое происхождение. Из какой конюшни увёл её разбойник? А, может, на ярмарке украл? Клеймо на боку я прочесть не смогла, но Смеян покачал головой, осматривая ноги и зубы лошади. Он явно что-то знал, но делиться со мной не желал. А и пусть! Я была так счастлива, что осталась жива, что прощала своему спасителю всё и старалась не замечать, что он недоволен.
Смеян и в мою сторону смотреть не хотел. Он погрузил три измочаленных трупа разбойников в повозку господина Прутка, бездыханное тело Жирко взвалил на круп лошади-тяжеловоза, явно возившего на своей спине гоблина-главаря, и мы двинулись в путь. Пятый разбойник, человек в кожаной куртке с бахромой по спине и рукавам, сбежал, вскочив на свою лошадь.
Господин Пруток был не слишком рад тому, что с его товаром в повозке едут тела разбойников, но спорить с гвардейцем не стал. Порядки понимал: без дознания никак не обойтись, а разбойников должен судить Суд Короны.
Наконец мы двинулись в путь, немного быстрее, чем ехали до происшествия. День клонился к вечеру. Впереди ехал Смеян. Я восседала как истинная госпожа на Каурке, рядом трусил молодой жеребец без седока, за ним тяжеловоз с Жирко. Компанию замыкал купец. Он охал, когда повозку подбрасывало на кочках, словно пострадал больше всех. Я смотрела в спину Смеяну и видела, что мундир на нём сидит ладно, хоть сильно испачкан пылью и успевшей засохнуть гоблинской кровью. Я вспоминала жаркую драку и не могла понять, как нам удалось одолеть всю шайку. Не иначе эльфийская праматерь помогла. Хорошо, что Пруток помалкивал об увиденном. Не каждая девушка может силой ветра поднять палку. Смеяну об этом тоже было знать не обязательно. Он и так один раз обернулся и спросил, где я научилась так ездить, и я ему напомнила, что я – Стася Лучик, а не простая посудомойка.
В городишко Челноки мы прибыли вечером, когда садившееся солнце
