пикировки устраивать. Тимур заглушил мотор и, наполовину вывалившись из машины, сказал:
– А вообще, Серега, я рад за тебя. Ты мне про нее ничего не говори. Я уже знаю, особенная она.
– Да обычная.
– Нет, особенная. Обычных ты двадцать три года отбриваешь!
Коликов заглушил двигатель и вышел из машины.
– Ладно, постараюсь успеть на днюху. Ты ж, видимо, познакомить нас хочешь.
Сапелкин улыбнулся.
– Раскусил.
– Работа такая, кусачая. Ладно, Серег, я погнал. Нужно еще сумку собрать, с женой побыть. Завтра в семь зайду за тобой.
– Добро.
– Колодки в багажнике. И ручник подтяни, а то уже не держит.
– Не учи ученого!
– Ладно, бывай.
Тимур вышел из гаража в прекрасном расположении духа. Он действительно был рад за Сапелкина. Не везло мужику с бабами, ох, как не везло. Жена оставила его почти сразу после рождения первенца. Уехала к черту на рога с бывшим хахалем. Сапелкин не мог простить бывшей жене ее поступка. Что уж там у них стряслось, Коликов не знал, но то, что Сапелкин после этого брака больше смотреть ни на кого не мог лет пять, помнил хорошо. Жена его, кстати, уже через год замуж вышла за того самого козла, с которым сбежала. Тот-то ее и надоумил на алименты подать. Деньги Сапелкин высылал исправно. Договорились без суда. Только лет через десять Серега узнал, что Галка его спивается со своим муженьком. Оба не работали, это Сапелкин узнал чисто случайно, когда в одной из командировок решился повидать сына. Не выдержало сердце, дрогнуло – сын все-таки. Выходило, что он, работая в Москве, по сути, содержал семью алкоголиков. Пытался он через суд ребенка отсудить, да пацан заартачился и в суде выдал, что мамку не оставит, а мужика этого, Сапелкина то есть, первый раз в жизни видит. Галка тогда тоже подсуетилась, марафет навела, пить на время бросила. Судье (к слову, тоже женщине) она давила на жалость: мол, алиментов годами не видит, а бывший муж судьбой ребенка все десять лет не интересовался. Судьи в таких делах на сторону матерей встают, а Сапелкин был человеком мягким: не стал поднимать свои связи да воевать за ребенка, которого, по сути, и не знал. Были в жизни гинеколога и другие женщины, вот только не складывалось у него с ними. То ли первый брак сильно подкосил его веру в семейные ценности, то ли психологически надорвался, да только ни с одной пассией он больше двух месяцев не встречался.
Да, думал Коликов, и не такие судьбы бывают. Серега, в конечном счете, сорвался. Пить начал. Чуть работы не лишился. И казалось бы, что там – бабы… А выходит, непруха в личной жизни из мужика может все соки выжать. Не реализовал он себя ни как супруг, ни как отец. В итоге бросил гинеколог Сапелкин все к чертям – и работу хорошую, и столицу со связями и перспективами. Купил себе небольшую автомастерскую за МКАДом и – хотите верьте, хотите нет – стал реально счастливее. Ковырялся с железками, перебирал старенькие движки. В Москве к тому времени мода на раритетные машины пошла. В общем, монетизировал любимое хобби и долгое время действительно выглядел довольным жизнью. Но таким счастливым, как сейчас,
