показать голосом, что закатываю глаза, но ничего не выходит. Из моего рта вырывается какой-то жеманный скулеж. Как же я все это ненавижу. На месте Грейс я бы точно раздавила себе лицо.
– Понятно.
Она отпивает воды из бутылки и разглядывает меня, лежащую на полу. Смотрит на закинутые на сиденье кресла ноги в дырявых колготках и выставленные на обозрение пальцы с нестриженными ногтями.
– Что ж, как только будешь готова… – начинает она.
– Я готова, – заверяю я.
И не трогаюсь с места.
– Хорошо. Прекрасно. Тогда не буду мешать.
Она поднимается, чтобы уйти. И меня захлестывает паника.
– Грейс?
– Да?
– Как они сегодня?
– Ты о чем?
– Ну, как… Как у них настроение?
– Как у них настроение? – повторяет она.
– Они… Они не собираются бунтовать?
– Там видно будет, – подумав, отвечает Грейс. – Как бы там ни было, они ждут тебя в зале.
– Миранда, хочешь, сегодня кто-нибудь из нас проведет занятие? Это вполне можно устроить. А ты… передохнешь.
Это предлагает Фов, которая, оказывается, все это время молча стояла в дверях. Я поднимаю глаза на Грейс. «Почему ты не сказала мне, что она там?» Грейс косится на меня. И отчего-то я чувствую себя оленем, которого она только что подстрелила. А теперь окидывает взглядом, проверяя, убила ли добычу наповал или стоит из милосердия загнать в нее еще одну пулю.
– Бедро? – спрашивает она.
– Да.
– Ой, а я думала, что у тебя спина больная, – встревает Фов.
Мне ее не видно, но я чувствую, как она маячит в дверном проеме со всеми этими своими колокольчиками и перьями. Сжимает в руках серебристо-голубой блокнотик, куда наверняка записывает все мои промашки и прегрешения ручкой, которая вместо кулона болтается на цепочке у нее на шее. Аккуратно выведенные мерцающими чернилами строки притворного участия. Ей не терпится поделиться своим открытием с Грейс.
«Мне она говорила, что у нее спина больная».
«А мне, что бедро».
– Спина тоже, – объясняю я. – То и другое.
Молчание.
– Я сейчас спущусь, хорошо? – говорю я.
– Помочь тебе встать? – спрашивает Грейс.
«А сама-то даже о помощи не просит».
«Да она постоянно просит о помощи».
«Но Миранде ничего не помогает».
– Нет. Но спасибо.
– Что ж. – Грейс бросает окурок в мою чашку. – Пойду-ка я вниз.
Фов видела, что Грейс курила, но и словом об этом не обмолвилась. Застань она с сигаретой меня – что уже не раз случалось, – начала бы демонстративно кашлять. И яростно махать рукой в воздухе, словно разгоняя мошкару. А потом настрочила бы что-то в своем блокнотике. Но Грейс она просто улыбается сквозь облачко дыма.
И говорит:
– Я
