зубы, проигнорировав полный удивления взгляд. Дела-то и впрямь не имелось изначально, а, если бы предположение оказалось ошибочным, ограничился картонными словами о том, что всё непременно обошлось бы, и слил тему в иное русло. Стало вдруг тошно от самого себя и этого понимания. Чувство совершенно привычное, но именно сейчас какое-то словно концентрированное.
Посмотрев вправо, вновь наткнулся на напряжённую фигурку Ольги, которая по-прежнему стояла у стены и выискивала кого-то глазами. Даже с приличного расстояния виднелось плескавшееся в них отчаяние.
– Кого она ждёт?
Послышался глубокий и тяжкий вздох.
– Брат Агаты приехал. С их начальством разговаривает.
И, словно в подтверждение сказанного, Оля вдруг сорвалась с места, буквально бегом ринувшись куда-то прочь из поля зрения. Переглянувшись, мужчины одновременно поспешили следом. Даже не сговариваясь, на автомате словно. Дошли до поворота скорым шагом, заглянули за угол.
Среди сновавших туда-сюда людей двое, замершие у стены, выделялись именно статичностью своих фигур. Оля глядела на что-то говорившего собеседника, прижимала пальцы к губам и даже вроде бы подрагивала. Или показалось?
Однако куда больший интерес представлял прятавший руки в карманы молодой человек. Стоя у стены, он всем своим видом выдавал на-гора такую муку, такое отчаяние, что от одного лишь взгляда издали становилось ещё более тошно.
– Я пойду, подойду, – Валерка уже вышел было из-за угла, как Александр, не особенно-то рассчитывая силу, дёрнул его за рукав, заставив притормозить.
– Я с тобой.
Снова в плечо ударился полнившийся непониманием взгляд. В любой иной ситуации Рощин давно уже бы рявкнул пару ласковых и непечатных, наплевав на место, в котором находился, чтобы если уж не делом, так словом выбить дурную привычку так пялиться. Но сейчас лишь первым вперёд пошёл, не понимая до конца одного лишь.
Что боялся услышать новости.
Заметили их не сразу, а лишь когда расстояния осталось в пару шагов. Первое, на что обратилось внимание – практически никакой реакции. Подобное ощутимо ударило бы по самолюбию, окажись обстановка хоть сколько-то отличной от сложившейся, но сейчас только на руку играло. В доверие втереться проще.
– Привет, – Валера пожал протянутую руку и кивнул на Сашу. – Вот, познакомься…
– Александр. Мы знакомы с Агатой.
– Марк.
Рукопожатие вышло крепким, уверенным, хотя Марк этот, надо полагать, находился в состоянии знатного раздрая.
– Что говорят?
Повёл плечами, руки ещё глубже в карманы спрятал.
– Они ничего не знают. Ни с кем не могут связаться, информации нет. Знают только примерный маршрут… и всё. Надеются на плен. Тогда они хотя бы… хотя бы живы.
Голос стих, дрогнув. Так лопались струны, не выдержав напряжения.
Рощину показалось вдруг, что он мог видеть и оценивать сложившуюся ситуацию с разных
