она загнула пальцы. – Хранить. И еще помогать. Наверх. И жертва нести. Без жертва к богам нельзя. Даже Императору. Порядок.
– Так себе тайна, – оценил Джер. – Или рабы проболтались, или охрана… или вообще соглядатаи. Моя мачеха платила некоторым рабам, чтоб они за мной приглядывали. Издалека. Они и приглядывали. Вечно доносили, куда хожу и что делаю.
Ица подумала и опять кивнула.
– Он прийти. Потом. Тот жрец. Нинус. К мама. И говорить. Долго-долго. Она спорить. Он хотеть забрать меня. К себе. И говорить, что никто не узнает. Что будет другое дитя. Как я.
Она провела рукой по лицу.
Зеркало. То, о котором жрец упоминал. Хитрый засранец, однако. Интересно, впрочем, что пошло не так… когда… ведь если Миха правильно понял, то по изначальной задумке подмена занимает место Ицы, а сама Ица попадает в заботливые руки жрецов.
– Я слушать. Тихо, – Ица указала на уши. – Мама так сказать. И сказать, что нельзя верить. Совсем. Я не понимать. Мама говорить ему, что нет. Она не отдать меня. И отец не отдать. И он понять, что я – не я. И что тогда всем быть плохо. Горе. И что они ошибка. Я ребенок. Ребенок не мочь избавить мир от гнева.
Она явно волновалась.
– Конечно, ошибаются, – сказал Миха спокойно. – И хорошо, что твоя мама это поняла. Смерть одного ребенка вряд ли что-то изменит.
Вздох.
И Джер открывает было рот, чтобы сказать что-то, наверняка успокаивающего толка, но тут же закрывает.
– Мама болеть. Он уехать. Нет. Сначала он уехать, а она болеть. Приходить Верховный. И другие. Все смотреть, но никто не знать. Она стать слабой. Совсем. Потом… потом еще хуже. И она понять. Она велеть мне прийти. Принесть. И говорить. Что жрец хотеть меня убить. Что есть Верховный и жрецы. И есть другие. Тоже жрецы. Тайна.
– Тайное общество?
– Да. Они иметь древний свиток. И читать. И там говорить про то, что мир опять гореть. И надо силы. Много. Чтобы щит бога поднять.
А вот про щит бога стоило бы поподробней.
– Что давно. Очень давно. Еще когда мешек жить на земля Цапли, они знать тайну. И уметь делать так, что был бог, – она заерзала и огляделась. – Сложно. Слов не знать. Бог спать. А когда час, он проснуться. И взять щит. Щит поднять. И тогда огонь там, в небе, сгореть. А земля – нет. И бог быть. Долго. Но потом что-то случиться. И бог спать. Его разбудить, но поздно. Мир гореть, – она вытерла нос рукавом. – И щит был слаб.
Хреново. Очень хреново. Но Миха приложил палец к губам. Он потом подумает над всем этим. Пока надо слушать.
– Жрец говорить, что бог надо сила. Много. И надо собирать. Раньше не собирать, не успеть. И силы мало. Не хватить. Мешеки ставить, – она сложила руки домиком.
– Пирамиды? – догадался Джер. И Ица повторила слово.
– Пирамида. И резать жертва. Сердца. Кормить бога. Бог есть и сил больше иметь. Но все одно спать. Надо разбудить. Так они думать. Но мама иначе.
Ица чуть пожевала губу.
– Мама говорить что тот, кто вести мешек тут,
