сомневайтесь, товарищ старшина, даже справки на все три есть.
– А ты, оказывается, орел, сержант. У меня только два, да и то последний…
Глаза танкиста темнеют от тяжелых воспоминаний. Справившись, он продолжает:
– А к нам какими судьбами?
Я рассказываю. Танкисты сочувственно слушают, когда заканчиваю, старшина высказывает свое мнение:
– Вы всего часа три отсутствовать будете, может, и пронесет, если комбат ваш историю раздувать не станет. Батарея в составе сборного эшелона идет, и пока докладывать ему просто некому, а к месту назначения весь личный состав и оружие будут в наличии. Так что в дезертирстве вас обвинить трудно, разве что в самовольной отлучке.
– А зачем комбату чепэ на батарею вешать? Хотя все может быть.
– А ты, – обращается танкист к Сашке, – по гроб жизни ему обязан. Считай, от расстрельной стенки он тебя оттащил. Понял?
– Так точно, понял, – виновато тянет заряжающий, всем своим видом демонстрируя полное раскаяние.
Я попытался перевести разговор в другое русло.
– А это у вас «матильды» или «валентайны»?
Старшина удивляется:
– А откуда ты…
– Откуда знаю? Про ленд-лиз слухом земля полнится. Вот вижу впервые, хотя по уму надо бы нам хоть силуэты знать, а то врежем по своим с перепугу да от незнания.
– «Матильды» это, – открывает военную тайну старшина. – «Валентайн» тот поменьше будет, хотя башни у обоих похожи и пушка одинаковая.
В этот момент один из танкистов снимает с буржуйки кипящий чайник.
– Угостите-ка чайком наших гостей, – распоряжается старшина.
И в наших руках оказываются две кружки. Назвать эту жидкость чаем язык не поворачивается. Танкисты заварили какую-то сушеную траву, о сахаре речи не идет. Обжигая рты и руки, осторожно глотаем «чай», от которого по телу разливается приятное тепло. Между тем меня заинтересовало мнение старшины об английской иномарке.
– Ну и как она?
– Тесная, места мало, ты бы там вообще не поместился. Зато броня как у кавэ, хорошая броня, тридцатисемимиллиметровок немецких можно совсем не бояться, только если гусеницу перебьют. А ходовая паршивая, клиренс маленький, вязнет и в снегу, и в грязи. Дизели слабые…
– Дизели?!
С одной стороны, мое удивление вызвано как самим наличием дизельного двигателя на английском танке, так и их количеством. Когда-то читал, что одна из модификаций американского «шермана» имела два дизеля, но подобное решение английских инженеров стало для меня сюрпризом.
– Да, два дизеля, – подтверждает мою догадку танкист, – причем правый и левый отличаются немного, один вместо другого не воткнешь. Что еще? Скорость маленькая, еле-еле двадцать километров в час выжимают. Ну, пушку ты сам видел, снаряды только бронебойные, пехоту даже шугануть нечем.
– Да-а, подарок от английского пролетариата.
– Ладно, танк. Он ведь не сам по себе воюет.
