отца в таком состоянии. Поэтому начинаю красться мимо дверного проема, надеясь, что он не заметит меня. Но едва я успеваю преодолеть половину пути, как жуткий смех возвращается. Он наполняет мои уши, а затем проносится мимо в открытую дверь комнаты короля. Но я не вижу женщины.
Каз оборачивается. Его брови сошлись на переносице.
– Аилесса, что ты?.. – Он резко дергается, когда бестелесный смех проносится мимо него. – Что это было?
Ледяной ужас расползается по венам, когда я наконец осознаю, с чем мы столкнулись.
– Нет, это невозможно. Только не снова.
– Что невозможно?
Отбросив волосы в сторону, я выдергиваю нож из шнуровки платья и поспешно ковыляю в комнату.
– Защищай своего отца, Каз!
Он вскакивает на ноги и выхватывает украшенный драгоценными камнями кинжал. Его глаза мечутся по гобеленам и темным углам комнаты.
– Кто здесь? Я никого не вижу.
– Это Скованная.
Это точно она. А значит, Сабина не смогла открыть Врата в Потусторонние миры. И не переправившиеся души вырвались на свободу. А значит, я нужна своей famille.
– Скованная? – повторяет Каз.
– Некоторые люди называют их призраками.
Его глаза расширяются.
– Что ты сказала?
– Их называют призраками, – повторяю я.
Он ничего не знает о мертвых. Но ему придется быстро учиться. Я обхожу кровать, чтобы мы могли защитить короля с обеих сторон.
– Но она из плохих призраков. Не дай ей добраться до короля. Он и так слаб.
Я могла бы рассмотреть сияние chazoure, будь на мне кости сокола, или распознать, где она находится, обладай я шестым чувством тигровой акулы.
За окном вспыхивает яркая молния. И тут же следует оглушительный раскат грома, от которого на мгновение закладывает уши.
– …прочь от него, исчадие Тируса! – яростно кричит Каз.
Я отбрасываю в сторону бархатные шторы. Король Дюранд сидит, но верхняя часть его тела странно клонится вбок. Скованная держит его на весу.
Он слабо отбивается от своего невидимого противника с круглыми от ужаса глазами. Каз размахивает кинжалом из стороны в сторону, но его клинок режет лишь воздух. И он не осмеливается приблизиться к отцу.
Я переворачиваю костяной нож и сжимаю лезвие.
– Каз, берегись!
И как только он отстраняется, я метаю нож. В паре сантиметров от лица короля клинок застревает в воздухе, а следом раздается женский крик. Король падает на подушку. Зависший нож отскакивает и падает на постель. У изножья кровати шторы на пару мгновений расходятся в разные стороны. Нам удалось прогнать Скованную.
Комната погружается в тишину, если не считать барабанящего по оконному стеклу дождя. Я напрягаю слух, чтобы понять, куда сбежала Скованная. На лице Каза читается неподдельный
