диагноз. – Или развод, или терпи к себе такое скотническое отношение.
Маша сглотнула, и выпила второй бокал вина.
– Значит терпеть буду. Я не могу без него! Лучше смерть.
– Маш, ты дурочка. Ты же такая красивая. Легко найдешь другого.
– Мне не нужен другой. Только мой Серёженька.
Качаю головой. Сложный случай. Машу жалко, сил нет.
В гостиную забегает Оля.
– Тетя Лена. Я пришла, – осекается, увидев Машу. – Ой, у вас гости.
– Оль, познакомься. Моя подруга Маша.
– Здрасьте, – растерялась Оля под ястребиным взглядом Маши.
– Привет, – настороженно ответила та, и перевела взгляд на меня.
Оля убежала наверх и я, предвкушая допрос с пристрастием, выпила вино залпом.
– Лена, а кто это?
– Помнишь я тебе рассказывала про девочку, которую мы чуть не сбили?
– Только не говори, что она живет у вас?
– Живет. Временно!
– Ну и кто из нас дура, а?
– Маш, не начинай, – со звоном поставила бокал на журнальный столик. – Она ребенок! И не равняй моего Мишу со своим Серёжей.
– По твоему дому разгуливает деваха в короткой юбчонке. И никакой она не ребенок! У нее малыш умер. Значит как делать их она разобралась. И, прости конечно, Миша хоть и порядочный, но у него под боком такой провокатор. Я уже не говорю о том, что ты совсем не знаешь эту «девочку», – сделала кавычка пальцами. – А у вас полон дом денег. Она может вас обокрасть или навести воров!
– Не говори ерунды! По твоему раз детдомовские, то преступники? И деньги у нас не валяются по дому. Они хранятся в сейфе и в банке. И наш дом под сигнализацией, поселок под охраной.
– И все же. Зачем вам чужая в доме?
– Оля уже почти как родная. Она помогает мне по дому. Миша учит ее, как обращаться с оргтехникой. И Оля скоро переедет. Мы уже ищем для нее съемную квартиру. Сначала Оля проходила лечение у психолога, параллельно с этим учится на секретаря. Я же рассказывала тебе, что она пережила. Как ты можешь в каждом человеке видеть соперницу, лишь по тому, что она женского пола? Мы с Мишей ездили в детский дом. Там просто невозможно жить! Директор – бесчувственная скотина, который ничего не хочет замечать, кроме денег спонсора. В карманы их складывал и жил припеваючи. Там даже хуже, чем в тюрьме! Подростки злые. Агрессивные. Избивают тех, кто послабее, как и Олю. Мы с Мишей добились, чтобы заменили все руководство, а на этого хапугу завели дело.
– Вот увидишь! Глазом моргнуть не успеешь, как застанешь Мишу с этим несчастным ангелочком в постели. И не говори потом, что я тебя не предупреждала!
– Миш, – перебиваю раздражающую речь Маши. Как некогда рада возвращению супруга.
– Отдыхаете? – подходит и чмокает меня в щеку.
– Да. Посидишь с нами? – беру его за руку.
– Не могу. Мне поработать нужно.
Миша
