нехорошие слухи.
– Чёрт. Ну так и что нам теперь делать? – так же понизив голос, спросил я.
– Не знаю. У нас осталось совсем немного времени, чтобы выяснить причины наших проблем. Думаю, максимум до сегодняшнего вечера, потом…
– Уилл, – прервал я его. – Если бы у нас действительно была какая-то неисправность, мы бы уже давно её нашли. – Я сделал паузу. – Надо им обо всём рассказать.
Андерсон с полминуты глядел на меня, обдумывая ситуацию.
– Хорошо, – произнёс он наконец. – Хорошо. Если ситуация не изменится до вечера, я сделаю объявление сегодня за общим ужином. Но до тех пор – ни слова, окей?
– Ни слова, – повторил я.
– Добро. – Андерсон отпустил меня. – И передай то же самое Климовой и Вильямсону, – сказал он, уже скрываясь в отверстии радиального перехода.
Добравшись наконец до мостика, я встретил там скучающую Дашу. Девушка молча висела посреди отсека, задумчиво изучая развернувшийся за окном космический пейзаж.
– Связи всё так же нет, – сказала она, заранее предвосхищая мой вопрос, стоило мне лишь появиться в помещении.
– Знаю, – ответил я. – Я уже общался с Андерсоном.
В двух словах я пересказал ей наш с профессором разговор.
– Что ж, по правде говоря, мне уже тоже пришлось отвечать на неудобные вопросы типа «Эй, командир, а почему это мне не приходят письма от семьи?» или: «Я отправил запрос в ЦУП два дня назад, почему мне никто до сих пор не ответил?»
– Считаешь, это вызовет какие-то проблемы? – спросил я.
– Ну… – Она задумалась – Думаю, сам факт потери связи с домом экипаж переживёт, а вот…
– Что? – Я заглянул ей в глаза.
– Что, по-твоему, самое страшное для человека? Чего мы, люди, боимся больше всего?
– Ну, не знаю. – Я растерялся. – Смерти?
– Смерти тоже. – Она вздохнула – Но ещё мы боимся неизвестного, особенно того, чему мы не можем найти рационального объяснения. Мы знаем, что проблема не на нашей стороне, что дело не в нашем оборудовании, а значит, мы не принимаем сигналов с Земли просто потому, что она молчит. Но почему?
– Не знаю.
– Я тоже, – ответила Даша. – Вот что пугает меня больше всего, понимаешь? Я не знаю, что происходит, и это сводит меня с ума.
– И это может свести с ума остальных, – глядя на космическую бездну за окном мостика, произнёс я.
– Да, именно поэтому нельзя говорить им всё как есть.
– И что ты предлагаешь? – Я с удивлением посмотрел на Дашу.
– Андерсон был прав, когда не стал рассказывать всем всё сразу. Он дал нам время, чтобы найти неполадки в нашей системе связи, придумать план, как всё исправить, чтобы лишь затем объявить об этом экипажу.
– Но мы не нашли никаких неисправностей.
– Верно, вместо этого мы лишь пришли к этому пугающему, иррациональному
