спросила она каким-то «плавающим» голосом, хотя говорила она, наверное, нормально, просто мне так слышалось.
Я наконец-то обрел дар речи, но когда заговорил, не узнал свой голос, он тоже как-то «плавал», казался таким, будто звук аудиозаписи был включен на замедленное прослушивание.
– Все-о прыга-ает пере-ед глаза-ами и то-ошнит.
– На-аш, кли-иент, – изрекла женщина и махнула рукой в направлении небольшого пространства в конце коридора. – Ввози-ите! Он о-один? Со-опро-ово-ожда-ающи-их нет? – поинтересовалась медицинский работник, когда врач, медсестра и водитель «Скорой помощи» загнали каталку со мной в указанное место.
– Да-а, один о-он, на улице подо-обра-али, – сообщила врач «Скорой» – полная фальшивая блондинка, тоже вдруг заговорившая с «тянущим» звуком. – О-он в а-авари-ию попа-ал. Па-ассажи-ир.
– Та-ак чего-о же к нам привезли-и? – удивилась медработник больницы. – Надо-о было в травма-ато-ологию…
– Та-ак он це-еленьки-ий! – сказала врачиха «Скорой». – То-олько ло-об ра-азбит. Види-имо, синдро-ом вертебра-ально-бази-иллярно-ой артериа-альной си-исте-емы.
– А-ай, ладно-о, – сказала местная врачиха. – Раздева-айте и офо-ормляйте как по-оло-ожено. При-имем!
– Мне-е ду-урно-о! – проговорил я, как старинный пленочный магнитофон, тянущий звук.
– Ле-ена, прине-еси паке-ет! – обращаясь к кому-то невидимому, находившемуся в ответвлении коридора, – крикнула местная докторша.
Появилась женщина в халате, которую я видел как плывущее ко мне белое пятно, и сунула мне в руку большущий целлофановый пакет желтого цвета. Меня по-прежнему мучили позывы к рвоте, желудок выворачивало наизнанку, но из него ничего не исторгалось.
Накинув на мою персону простыню, меня раздели донага, одежду и мелкие вещи, имевшиеся при мне, описали, запаковали в пакет, бригада «Скорой помощи» попрощалась со мной и отчалила. Меня же две крепкие санитарки принялись возить на каталке по кабинетам. Отвезли на МРТ головы, затем на рентген головы, затем в какой-то кабинет, где я подписывал бумаги (кажется, о том, что не против проведения медицинского обследования), строчки в которых плыли у меня перед глазами.
– Что-о со мно-ою, до-окто-ор? – спросил я у очередного поинтересовавшегося у меня, как я себя чувствую, медицинского работника.
– По-о всей ви-идимо-ости, инсу-ульт, – ответила она обыденным тоном, каким, вероятно, привыкла отвечать на поднадоевшие ей вопросы больных.
– Го-оспо-оди!!! – ужаснулся я. – Како-ой инсу-ульт?! Ве-едь я еще не ста-ары-ий! Мне то-олько тридца-ать ше-есть лет!
Женщина хмыкнула:
– При-и чем зде-есь ста-арый или не-е ста-арый! У на-ас во-он и мо-оло-оже вас с инсу-ульто-ом лежа-ат.
С этими словами она развернулась и исчезла с моих глаз.
Меня вкатили в грузовой лифт, и санитарка нажала на одну из кнопок. Потолок в кабине был обшит хромированными листами
