style="font-size:15px;"> Они сходили в кино еще пару раз. А потом была поездка на дачу его друга – ночь, вставшая на середине пути машина, последняя электричка, пьяные подростки, дорога на ощупь через заснеженный лес и их первая ночь вместе.
Конечно, она знала, зачем он везет ее на эту дачу, но заранее расслабилась, позволила событиям разворачиваться так, как им вздумается – пусть стремительно, словно скорый поезд или горная лавина, – но так даже интересней, слишком долго она сидела в полной тишине одна, слишком давно не ощущала себя живой.
Именно эта ночь поменяла ее отношение к Игорю в сторону «люблю». Рядом с ним она была красивой, каждая клеточка ее тела пела гимн женственности.
В ту ночь она запретила себе думать о будущем – о последствиях, о предпосылках, о его к ней чувствах. Хорошо – и этого довольно.
С дачи Марта возвращалась с твердой уверенностью, что наконец-то любима – именно она – рыжая, саркастичная, резкая, в мужской куртке и огромных – не по размеру – берцах, – а не недостижимый идеал, не та, что Игорь сам себе нарисовал.
Почему-то Марта не сомневалась: он ее видит. Разглядел, что она скрывает за своей манерой одеваться и вести себя. Разглядел и понял, что ему нужна именно она.
В день, пришедший после их первой ночи, они успели поговорить обо всем том, что еще не обсудили в сети: о родителях, работах и бывших любовях.
Ей не слишком понравилось, как он отзывался о своей предыдущей девушке, но она предпочла пропустить его грубость мимо – мало ли, может, незнакомая ей девица и правда была редкой сукой. Случается же и такое.
Обратила внимание потом – через время, – и поняла, что за всеми этими обвинениями в адрес бывшей, за всеми дурными словами скрывается самая настоящая обида и… любовь – единственная на миллион.
Но это случилось гораздо позже. В то время, наставшее после дачи, она верила, что именно она – единственная, и это их любовь – одна на миллион.
И самой себе Марта вряд ли смогла бы объяснить, что заставляет ее снова и снова вспоминать дни, когда все между ними только начиналось, прокручивать в голове, копаться в деталях, смаковать. Эдакий мазохизм – в сравнении, что имелось изначально и что получилось на выходе.
Сегодня она чувствовала себя особенно уставшей. Истинной усталостью – не физической, от которой можно отоспаться, а умственной, мозговой, когда голова отказывается соображать, сознание словно покрывается мутной пеленой, и вертится и вертится где-то на уровне среднего уха единственная строчка – фразочка из песни или стихотворения – обязательно рифмованная, обязательно со своей ритмикой – такое невольное шаманство.
«А вот и фото, где мы с тобой
На фоне большой любви.
Я раньше тебе говорил: не плачь,
Теперь говорю: не реви.
А ты талдычишь тот же припев
Под старый аккомпанемент:
Это хэппи-энд, это хэппи-энд,
